Но конечно же, Мо Цин остался верен себе: его замыслы и дела никогда не совпадали с моими ожиданиями. Он просто отпустил мою руку и, внимательно взглянув на меня, небрежно бросил:
– Вот же непочтительная ученица.
Непочтительная… непочтительная ученица?! А, ну да… Верно, я ведь сейчас его «ученица». Так что с моей стороны действительно было крайне непочтительно вот так дерзко взять его за подбородок, да еще и рассуждать о поцелуях. И все же…
Мо Цин встал, прошел дальше в комнату и принялся рассматривать Небесный Клинок. С рассеянностью в голосе он спросил:
– Как твоя рана?
Чжиянь рядом со мной взволнованно пробормотала:
– Великая Повелительница демонов, похоже, он пытается сменить тему… Спроси его снова, мне так любопытно! Интересно, он знал, что ты его поцеловала?
«Ты что, пьесу смотришь? Думаешь, я не поняла, что он пытается тему сменить? Хватит думать, что ты умнее меня!» – мысленно возмутилась я и, пользуясь тем, что Мо Цин стоял ко мне спиной, закатила глаза.
– Рана глубокая, не думаю, что быстро заживет… – ответила я на его вопрос. Затем приблизилась к Мо Цину, пытливо посмотрела на него и спросила: – Учитель, так вы почувствовали что-то необычное?
Тот перевел взгляд на окно, разбитое большой черной птицей, и его лицо посерьезнело, придав ему некоторую торжественность. Он всегда так выглядел, когда пытался избежать неприятного разговора. Мгновение спустя я поняла, что ошиблась.
– Нет.
– Вообще ничего не ощутили?
– Ничего.
Закончив разглядывать небо в окне, он вдруг заинтересовался предметами на длинном столе вдоль стены. Однако я стояла между ним и стеной так близко, что ему пришлось заметить и меня.
– Но только что, учитель, когда пили чай, вы едва заметно поджали губы.
Мо Цин тут же отвернулся, а снова взглянув на меня, не стал избегать ответа:
– Вот как? Не знал, что ты настолько наблюдательна.
Все закружилось перед глазами. Я поняла, что если сегодня не выведу Мо Цина на чистую воду, то и он не сможет ничего выведать у меня. Как раз когда я обдумывала, какую несуразицу сказать ему на этот раз, Мо Цин внезапно прищурился:
– Почему тебе так важно, поцеловала ли меня Лу Чжаояо?
Он сделал небольшой шаг вперед. Я вдруг почувствовала давление и невольно отступила, оказавшись зажатой между ним и стеной, будто в ловушке.
Мо Цин же продолжал спрашивать:
– Почему тебе так важно узнать, почувствовал ли я это?
Я покачала головой:
– Да неважно мне, неважно…
Он поднял руку и, повторяя мои движения, схватил меня за подбородок. Его глаза таили в себе опасность и в то же время манили.
– Может, никакой Лу Чжаояо и не было, а ты просто воспользовалась ее именем, чтобы позволить себе так дерзко вести себя со мной?
«Нет… Прямо сейчас мне кажется, что это ты, учитель, позволяешь себе дерзко вести себя со мной!»
Я попятилась, однако никак не ожидала, что между столом и Мо Цином почти не осталось свободного места. В таком необычном положении… у меня совершенно не хватит сил сопротивляться.
Мо Цин еще выше приподнял мой подбородок. Мы стояли так близко, что я услышала, как бьется его сердце.
– Ты нарушаешь все приличия, – произнес он, казалось старательно пряча улыбку.
Ту-дум, ту-дум… Мое сердце бешено заколотилось в груди. И тут…
– А-а-а! Ради меня вы должны остановиться и не заходить слишком далеко!
Резкий крик поблизости чуть меня не оглушил. Я выпала из тела Чжиянь, а обернувшись, увидела, что девушка вновь заняла его и, положив руки на плечи Мо Цина, безжалостно оттолкнула парня.
Тот отступил на шаг, и все смешение эмоций исчезло из его глаз. Он стал холоден и сдержан, как прежде. Не говоря ни слова, Мо Цин посмотрел на Чжиянь, которая завернулась в одеяло. Она сильно дрожала. Девушка так растревожилась, словно ее приговорили к казни.
– У-у-учитель… У-уже поздно… В-вы…
– Ли Чэньлань! – отчетливо прозвучал чей-то голос, резко прервав бессвязную речь Чжиянь.
В комнату ворвался сердитый Гу Ханьгуан. Он бросил быстрый взгляд на девушку и обратился к Мо Цину:
– Почему ты запер Шэнь Цяньцзинь у меня?
Тот уже успел напустить на себя невозмутимости и ответил:
– Могу разместить ее в другом месте, только не обещаю, что это будет безопасно для нее.
Конечно же, он имел в виду, что будет куда надежнее поселить Шэнь Цяньцзинь у Гу Ханьгуана, чем в школе Десяти тысяч убиенных. Ну и очевидно, ему известно, какие у этих двоих отношения. Если так подумать, Мо Цин едва ли не первый ученик моей школы. В то время парнишка был так юн и некрасив… А ведь обладай он хоть немного умом, давно бы занял высокое положение в школе, даже не убивая меня… Когда я только создала школу и еще не назначила властителей четырех гор, Мо Цин все знал о наших делах. Наверное, сравниться с ним мог только Сыма Жун.
– Ей не место у меня, – процедил Гу Ханьгуан.
– И почему же?
– Я боюсь, что она…
Тот начал было что-то говорить, но, посмотрев на Мо Цина, мгновенно ощутил разницу между ним и собой. Обычное высокомерие сползло с его лица.
– Ну конечно… – холодно улыбнулся он, – в своем нынешнем виде я точно не сумею пробудить в ней любовный яд[4].
Мо Цин не ответил, а Гу Ханьгуан закашлялся. Властитель Южной горы выглядел как ребенок, но настрадался от превратностей судьбы не меньше старика.
Он повернулся, чтобы уйти, и уже у самой двери бросил:
– Я слышал, кто-то ищет тебя во дворце Не-Зло. Ты совсем перестал заниматься делами, только и делаешь, что носишься с этой девчонкой, сеющей хаос. Не боишься, что Лу Чжаояо вернется и накажет тебя?
Мо Цин лишь тихо рассмеялся, обернулся и посмотрел на Чжиянь. Девушка невольно попятилась. Он же, обратившись к технике Мгновенного Перемещения, покинул комнату.
Я стояла у двери, глядя на дворец Не-зло вдалеке. Душа Чжиянь выскользнула из тела, оставив его завернутым в одеяло, подлетела ко мне и тоже уставилась на горизонт.
– Он ушел.
Я искоса взглянула на нее.
– Зачем ты вышвырнула меня из тела?
– Если бы не остановила тебя, вы бы поцеловались! Не забывай, это же мое тело!
Прищурившись, я повернулась к Чжиянь.
– Ты себе все придумала. Я просто проверяла его.
– Что?
– Проверяла, кто же все-таки нравится Ли Чэньланю.
– В смысле?.. Ты пыталась выяснить, нравится Ли Чэньланю мое тело или же ты в моем теле? – наконец сообразила она.
Я скрестила руки на груди, прислонилась к двери и постаралась объяснить все Чжиянь так, чтобы эта дурочка поняла:
– Я спросила, почувствовал ли он поцелуй Лу Чжаояо. Требовался лишь простой ответ «да» или «нет», но Мо Цин почему-то решил уйти от него. А кроме того, даже не поинтересовался, где Лу Чжаояо сейчас, и не попытался узнать, почему она его поцеловала. Он явно избегал ответа… Очевидно, его сердце не так уж и спокойно.
Чжиянь меня перебила:
– Ну и ну, нашла что проверять! И слепой бы заметил, что ты ему нравишься!
Она сказала это как нечто само собой разумеющееся, и я удивилась.
– С чего ты взяла?
– Мое тело сейчас всего лишь сосуд. Когда его занимаю я, то остаюсь собой, но, когда внутри ты, у него меняется характер. Независимо от пути культивации, разве не все сходятся во мнении, что тело – просто оболочка, убежище душ? Неужели ты думаешь, что кого-то может привлекать одна только оболочка?
Я была поражена. Не ожидала, что слова Чжиянь могут произвести на меня такое впечатление.
– Если тело лишь оболочка, тогда почему ты не позволила Мо Цину к себе прикоснуться?
Чжиянь на миг опешила, но быстро сообразила, что ответить:
– Это другое! В любом случае… я с самого начала говорила, что ты нравишься демону Ли. Просто ты не верила в это… Нет, не так… На самом деле я думаю, что твое сердце уже давно все поняло, просто ты не хочешь в это верить, вот и все.
4
Любовный яд (