Выбрать главу

Кирилл закатал рукав малицы и осмотрел запястье. Оно распухло, как при вывихе. «Еще бы, - подумал он, - не распухнуть. Сто раз, наверное, выкручивало».

И все же, несмотря ни на что, Кирилл был доволен и даже горд собой. Собаки его слушались, хотя Женька предупреждал, что они могут выкинуть любой номер. Обошлось. Один раз, правда, Ытхан заартачился, не хотел поворачивать. Так на его месте святой не выдержал бы. «Стоять, Ытхан! Вперед, Ытхан! Лево, право!» Крутился пес, как волчок. А все от него зависело: рыкнул бы он, остальные тоже молчать не стали бы. Пришлось бы повозиться.

Кирилл поднялся с нарт, подошел к собакам. Они смотрели на него вопрошающе, готовые вскочить в любую минуту. Он по привычке ощупал алыки, проверил крепление колец. То и другое было в порядке, надежно, и в этом опять была его заслуга, потому что, готовясь к рейсу, он всю упряжь перебрал своими руками.

Кирилл достал сигареты. Усталость прошла, можно было и покурить. Он чиркнул спичкой и, загораживая ее ладонями, отвернулся. Первая затяжка приятно закружила голову. Вторую затяжку Кирилл сделать не успел: за спиной звякнул покатившийся по насту ломик. Кирилл обернулся. Нарты стремительно удалялись, волоча за собой привязанную к обрешетке веревку.

От неожиданности Кирилл позабыл все команды. Лишь одна мысль промелькнула в мозгу: он опозорен! Триумфатор, от которого сбежала колесница! Хотя какой, к черту, триумфатор - глупый павлин! Распустил хвост, не мог нарты закрепить как следует! «Боевое крещение»! Вот тебе боевое крещение, догоняй теперь!

Решение пришло мгновенно. Унты полетели в одну сторону, малица - в другую. В одних шерстяных носках Кирилл ринулся в погоню.

Тропа под ногами была твердая, утоптанная сотнями собачьих лап, и Кирилл мчался так, как никогда не бегал стометровку на стадионе. Он не отрывал взгляда от веревки, измочаленный хвост которой вилял на поворотах из стороны в сторону. Нужно было поймать этот хвост. Поймать во что бы то ни стало!

Кирилл наддал. Он знал, что, если через минуту не догонит нарты, его позор неизбежен. Анналы туземной истории до конца дней будут склонять его имя. Три метра отделяло его от веревки. Триста презренных сантиметров. Кирилл хватил ртом воздух и приготовился спуртовать. И тут судьба сжалилась над ним: на очередном повороте нарты занесло, они на миг сбавили ход, и хвост оказался рядом, Кирилл, как тигр на кабана, прыгнул на него, обеими руками вцепился в веревку. Но это не остановило поступательное движение нарт. Одиннадцать собачьих сил влекли их вперед почти с прежней скоростью, и с такой же скоростью за ними волочился на животе Кирилл. Особых неудобств от нового способа передвижения он не испытывал (это было все равно, что мчаться на животе с ледяной горки), но на ум незамедлительно пришла мысль о камнях под снегом. «Протащат по какому-нибудь гребешку, харакири обеспечено», - подумал Кирилл. Однако отпускать веревку он не собирался. Это было выше его сил. Но что-то делать было нужно.

Кирилл попробовал тормозить ногами. Но им не за что было уцепиться на ровной, утрамбованной поверхности. Тогда он стал кричать, приказывая собакам остановиться. Но те лишь подвывали и без оглядки мчались дальше.

Руки немели. Кирилл перехватился ими, и это движение надоумило его. «Эврика!» - чуть не закричал он. Конечно: нужно подтянуться по веревке до нарт, а там он справится с собаками в два счета. Лишь бы хватило сил…

Женька встретил их возле каюрни.

- Ну как? - издали закричал он.

- Порядок! - отозвался Кирилл. Он со всем шиком, на какой только был способен, затормозил у дверей. Ломик опять вырвало, но сейчас это уже не имело никакого значения.

- А псы? - опять спросил Женька.

- Они молодцы, - ответил Кирилл, и это была истинная правда, потому что разве можно кого-то обвинять в собственном ротозействе?…

7

Днем опять начала портиться погода. Усилился ветер. Он гнал с моря низкие, тяжеловесные тучи. Пролив потемнел и покрылся «беляками».

На улице валялись в снегу собаки. Они смешно поджимали лапы, переворачивались с боку на бок, опрокидывались на спину, совали в снег морды, фыркали и повизгивали. Потом вскакивали, отряхивались и спешили куда-то по своим собачьим делам.