Чёрная чешуя напоминала хорошо гладкие матовые пластинки обсидиана. Солнце, падая на них, не отражалось. Чёрный дракон как будто бы поглощал весь свет вокруг себя. Одно сплошное тёмное пятно. Размером ящер едва превосходил крупного пса, но, по ощущениям, занимал добрую половину зала.
Пока Аластор с упоением разглядывал Мишель, та переступила с крыла на крыло, качнула хвостом, изогнула шею. Присев, она оттолкнулась от пола и рывком взмыла в воздух. Двумя резкими взмахами крыльев ящер поднялся на несколько метров и, расправив крылья, начал парить. Аластор улыбнулся. Он взглянул на Сайлоса и с удивлением отметил, что тот выглядит чересчур довольным. Комендант хмыкнул себе под нос и снова сосредоточился на Мишель. Для человека, ни разу не поднимавшегося в воздух, летела она довольно уверенно. Ещё одно чудо.
— Мишель, — устало крикнула Таис. — Спускайся.
Чёрный дракон взмахнул крыльями и ловко спикировал на пол. Через секунду на месте ящера возникла девочка. Мишель широко улыбнулась. Невольно Аластор подумал, что весёлость прибавляет ей красоты.
— Тебе не командовали летать, — строго сказала Таис.
— Мне очень захотелось, — скромно улыбнулась Мишель. — Показалось, что это правильно.
— Ты не можешь всегда делать то, что хочешь. Даже если это кажется правильным, — Ломбар устало вздохнула и потёрла переносицу.
На секунду девочка как будто расстроилась. Она сцепила руки в замок за спиной, потупила взгляд. Аластор уже было поверил ей, но тут Браво хитро взглянула на Элмаса и подмигнула ему. Мальчик одобрительно кивнул, ни на секунду не теряя отстранённо-вежливого выражения лица.
— Не волнуйся, Таис, — мягко сказал Аластор. — Это было вполне уместным. Надеюсь, Сайлос тоже попытается взлететь.
— Попытается, — быстро кивнула Мишель.
И тут же потупила взор. На этот раз Браво не удалось провести его своим раскаянием.
— Сайлос, — Таис махнула рукой.
Элмас взглянул на Мишель. Она подбадривающе кивнула, крепко сцепив руки за спиной. Видимо, присутствие коменданта хоть немного сдерживало её. Аластор покачал головой, чем внимательнее он смотрел, тем меньше уродства видел. С одной стороны, оно оставалось неоспоримо, с другой — как будто бы отступало под напором жизненной энергии.
Как только Сайлос обернулся белым драконом, зал наполнился ярким светом. Само солнце как будто отступило перед ним. Ящер буквально искрился, словно белый опал. Аластор прищурился, чтобы лучше видеть. Он обернулся к Таис. Та безразлично смотрела на белого дракона. Бейн отвернулся, нужно будет с ней переговорить. А то её сосредоточенность на смерти Роба лишь всё усугубляет. Парня, конечно, жаль, но сейчас у них имеются более важные дела, например, чёрный и белый драконы.
Прежде чем изрыгнуть пламя, Сайлос сделал несколько кругов по залу. По пятам за ним следовало сияние. Жар от огня долетел до Аластора. Мужчина прижал руку ко лбу и улыбнулся. Вот оно… Годы ожиданий окупились, чёрный и белый драконы перед ним. Правда, Аластор долгое время считал, что появится лишь один.
Когда Сайлос вернулся в человеческий облик, он встал рядом с Мишель и спрятал руки за спину.
— Скажу, как есть. Это было невероятно, — Аластор встал напротив детей. — Что Вы думаете по поводу этого?
Дети переглянулись. Сайлос чуть склонил голову, словно предлагая Мишель говорить первой. Та лишь поджала губы. Резко дёрнув головой, она посмотрела на коменданта.
— Мы считаем, что это просто невероятно! — её глаза засияли. — Мы как на гербе! Наверное, мы должны как-то помочь королеве. Или совершить ещё что-то великое. А может быть… Это если верить тому, что цвет чешуи определяется родством с кем-то из первых драконов, то, возможно, мы потомки Владимира Арлеона и Лаурено Ланса. Правда, тогда чёрными драконами были бы все представители королевской семьи… Наверное, всё-таки, цвет чешуи — это случайность. Тогда…
— Я понял, — мягко остановил её Аластор. — Но вы ведь ничего не делали для этого?
— Конечно, нет! На это всё воля богов и Хранителей! Понимаете, для нас самих это было большой неожиданностью! Сайлос обратился первым, он даже не сразу всё понял!
Элмас тихонько кашлянул, как бы прочищая горло. Мишель бросила на него быстрый взгляд, но продолжила говорить:
— Потом он увидел меня, и всё стало ясно. Вернее, не совсем ясно… Никто ведь не знает, что это всё значит. Мы и сами толком не знаем. Может, это связано с легендами, может, ещё с чем-то. Роб и Таис велели нам никому ни о чём не говорить. А поскольку мы постоянно то с декадой, то с друзьями, мы толком и не обсуждали ничего. По сути, нас кроме Башни объединяет только эпидемия белой поганки. Но тогда ею многие болели. Не думаю, что это как-то связано!