— Я пришел к тебе, женщина, не с деньгами, а с дружбой, что гораздо более ценно, — миролюбиво сообщил он. — Ну и помощь предложить, коли есть необходимость. А то, слышал, пожар у вас был, так, может, лишние руки в хозяйстве пригодятся?
Ариана вздрогнула, заново пережив весь тот ужас, что испытала поутру на месте сгоревшего сарая. Только присутствие рядом живого и невредимого Лила не позволило ей тогда впасть в панику и снова замкнуться в своем коконе. Как Ариана ни старалась, окончательно избавиться от этого наказания так и не смогла. В свое время она чересчур заигралась, прячась в себе от мира всякий раз, когда было больно или тяжело. Но боги не любят трусов и слабаков, и постепенно отрешенное состояние стало настигать Ариану даже в тех случаях, когда она того не желала. После гибели родителей она перестала сопротивляться и ушла в свой мир, выглядывая наружу лишь в самых крайних случаях. Там, внутри, не было боли и страха, а лишь холод и одиночество, и они вымораживали сердце, убивали душу, а вместе с ней и желание жить. Ариана не смогла бы выбраться из этой трясины, если бы не Лил. Его беспокойство о ней и забота стали той веточкой, за которую Ариане наконец захотелось уцепиться, а его нежные чувства, прокравшиеся в сердце солнечным лучиком, осушили болото и осветили новый, бесконечно хрупкий, но такой прекрасный мир. И Ариана искренне надеялась, что навсегда избавилась от кокона. Но стоило жизни показать свою оборотную сторону, и страх накрыл с головой. Зазвенела душа, захолодело в груди, и только крепкие надежные объятия Лила не позволили сдаться бездне. Наивный, он до сих пор считал, что Ариана спасла его от эшафота. Это он спас ее и спасает до сих пор, отдавая всего себя и желая для нее только счастья. И ради него она сможет себя перебороть. Как переборола сейчас.
— Спасибо, — улыбнулась Ариана больше тому, как Лил встревоженно сжал ее ладонь, чем добрым намерениям Тилы. Хотя они тоже вызвали неожиданный подъем духа. — Я даже рада, что этого сарая больше нет. Иначе, наверное, никогда бы не смогла… — тут она прикусила язык, поняв, что говорит лишнее. И что Тила — последний человек, кому следовало бы рассказывать о переселении Лила в дом. И пусть после долгих уговоров Лил согласился только на чердак, уверяя, что вполне может спать у Эйнарда в госпитале, Ариана слишком хорошо помнила реакцию Тилы на такое же известие в апреле. Как бы и теперь бучу не поднял и гостем безвременным не заделался. Велика радость!..
— И то правда, — согласился Тила, почему-то не зацепившись за последнюю фразу, — без него лучше. Страшный он такой был и ветхий: чуть ветер дунет — и стонет весь. Вы лучше, это, по весне баньку на его месте соорудите. Ох, скажу я вам, это и вещь… — и, насвистывая незатейливый мотивчик, он направился прочь.
Ариана дождалась, когда его фигура исчезнет за поворотом, а потом обернулась к Лилу.
— Что это было? — недоуменно спросила она. Лил улыбнулся.
— Мы с Тилой поняли друг друга, — туманно объяснил он, и Ариана почувствовала, что большего не добьется. У него были свои, порой совершенно недоступные ей, представления о многих вещах, и Ариана смирилась, осознавая, что все его поступки направлены на ее благо. Только и Лил не всегда правильно видел это благо. И его попытки отстраниться от нее были живым тому примером.
— Значит, как снег сойдет, будем строить баню? — рассмеялась Ариана. А Лил вдруг порывисто привлек ее к себе и крепко сжал в объятиях.
— Это все словно не со мной происходит, — признался он. — Твоя нежность, дружба Эйнарда… Люди перестали от меня шарахаться, а Тила и вовсе… — он запнулся, боясь выдать истинную роль Тилы в последних событиях, но Ариана не обратила на это внимания. Обхватила Лила за шею и положила голову ему на плечо. — А сейчас ты говоришь о том, что может быть через полгода. И я верю, что оно будет, Ариана. Это… просто невероятно.
— Ты все такой же глупый мальчишка, каким был девять лет назад, — сообщила она и со всей серьезностью продолжила: — Разве что целоваться научился.
Лил хмыкнул, а удовлетворенная Арианина улыбка вызвала у него желание и ее подразнить.
— И что тебе нравится больше: моя челка или мои поцелуи? — поинтересовался он. Ариана внимательно на него посмотрела, будто выбирая.
— Веселые искорки в твоих глазах, — наконец ответила она. — Я так давно их не видела, что почти забыла, как они выглядят. Скажи, что я тому причина. Мне будет приятно…
Лил уткнулся лицом в ее волосы и глубоко вздохнул.
— Ты моя жизнь, Ариана! Неужели ты все еще в этом не убедилась?
Она качнула головой и улыбнулась. Нет, для сомнений в ее душе уже не было места. Но если все так, если они оба не могут существовать друг без друга, может быть…