— Тогда у тебя есть шанс все исправить, — неожиданно выговорила ведунья, и взгляд ее смягчился. Она на мгновение сжала руку Лила и столь же внезапно заволновалась, поднялась с места, сложила из пальцев странную фигуру, подняла глаза к потолку. — Поторопись! — вдруг воскликнула она. — Беда пришла в Армелон — такая, какой полстолетья не было! Опоздаешь — и спасать будет некого! А если струсишь…
Но Лил, не слушая, уже выбежал из землянки…
Глава сорок восьмая: Кочевники
В Армелоне царила паника. После того как разведчики донесли о приближении воинственных кочевых племен и глашатай призвал готовиться к обороне, жители словно сошли с ума. Кто-то бегал по улицам, простирая руки к небу и призывая богов к ответу за такое преступление. Кто-то паковал вещи в надежде покинуть город до того, как его окружат враги. Кто-то судорожно искал места, где можно было бы спрятаться и переждать самые страшные события. Лишь немногие смогли сохранить хладнокровие и попытаться организовать хоть какую-то оборону.
Слишком давно Армелон жил в мире и спокойствии. Подобраться к нему было непросто: с одной стороны бурное море, с другой — глухой, почти непроходимый лес. Сзади — неприступные горы. Армелон был одним из последних в череде северных городов на пути возможных завоевателей, и те редко добирались до него, предпочитая атаки на менее укрепленные поселения.
Тила в прошлом году участвовал в битве с кочевниками за Белтон-хаус. Предупрежденные появлением серебристых волков, которые всегда сопровождали воинствующие племена и чьими жертвами стали Арианины родители, белтонцы успели собрать армию и дать захватчикам бой, изрядно их потрепав и вынудив отступить. Никто и подумать не мог, что следующей целью кочевников станет Армелон. А те дождались, покуда Северное море покроют льды, и прошли этой дорогой, оставшись незамеченными под покровом бушевавшей несколько дней бури.
Они подобрались слишком близко, чтобы армелонцы могли рассчитывать на своевременную помощь от братских городов. Градоначальник разослал гонцов с сообщением о своей беде, но Тила понимал, что рассчитывать стоит только на свои силы. Приближалась ночь, и тогда кочевники нанесут удар. Это была их излюбленная тактика: обложить город со всех сторон и спокойно завалиться спать, набираясь сил, тогда как напуганные осажденные измучаются неизвестностью и постоянным ожиданием нападения, примут бой ослабленными и к третьим петухам сдадутся почти без сопротивления. Был, конечно, риск, что городская стража использует эти часы на укрепление своих позиций, но в случае с Армелоном об этом не стоило беспокоиться. Почти полвека благоденствия сыграло злую шутку и с его оборонительной способностью. Стены обветшали, орудия проржавели, караульные башни давно использовались по непрямому назначению. Но все эти проблемы можно было решить, если бы в городе нашлось достаточное количество обученных, знающих свое дело солдат, а не торгашей, бряцавших оружием лишь на ярмарках. Истинных воинов — таких, как Хедин, с которого Тила всю жизнь брал пример. Хедин нашел бы способ объединить армелонцев, зажечь их единой идеей, объяснить каждому его задачу, исходя из общей стратегии. И заставить поверить в победу.
Тиле такое было не под силу. Не хватало ни опыта, ни авторитета. Он, конечно, участвовал в настоящих боях, в том числе помогал отстоять Белтон-хаус, но никогда не командовал целой армией. А в Армелоне его и вовсе слушать никто не станет: не заслужил еще доверия. И даже полная свобода действий, полученная от отца, нисколько не упрощала его задачу. Тила умел управлять своим отрядом, он не сомневался в ребятах, их смелости и преданности. Но одному отряду город не защитить, пусть даже число осаждавших не выглядело катастрофическим, — тут нужны усилия всех армелонцев. И грамотный, уверенный в себе командир.
Тила сжал зубы, раздражаясь на себя за растерянность.
Он знал, как выстроить оборону, сколько людей направить на каждую из позиций, где установить орудия и когда ими воспользоваться. Оставалось только сделать решительный шаг и взять на себя ответственность. За жизни тысяч армелонцев. За жизни женщин и невинных детей. За жизни близких и родных. За жизнь Ильги…
Она налетела как вихрь, вцепилась ему в плечи, заглянула в глаза.
— Меня Эйнард всего на пару минут отпустил, — задыхаясь от быстрого бега, выговорила Ильга. — Мы госпиталь походный готовим. Но я не могла… Можешь смеяться! Но когда, если не сейчас?!..