— Охотник не даст этому выскочке умереть с почетом на мостике робота. Я буду сражаться с ним в рукопашном бою. Единственное оружие — охотничьи ножи. Минимум одежды. Победа достанется тому, кто останется в живых.
Смертельная схватка была редким поединком в Клане Кречета. Тем не менее правила Испытания Крови ее допускали. Многие из собравшихся в зале так сильно ненавидели Эйдена, что одобрили злобный выбор Лопара.
«Я знал, что смогу употребить твою ненависть себе на пользу, но теперь мне и делать ничего для этого не надо», — подумал Эйден.
— Да будет так, — проговорила Райза Прайд и затем повернулась к Эйдену: — Какое вы выбираете место? Где за вами будут охотиться, командир звена Эйден?
— В секторе Испытаний. В лесу, рядом с местом, где проводятся Аттестации. Время — сегодня в полночь.
Некоторые из собравшихся воинов были явно озадачены. Они не знали, что в этом лесу Эйден когда-то сразил нескольких сидевших в засаде вольнорожденных. Это случилось во время первой Аттестации, которую он провалил и благодаря которой был теперь печально знаменит.
Лес казался Эйдену самым подходящим местом для первого боя на его пути к почетному Родовому Имени. Это место годилось лучше всех остальных, потому что там все и началось. И если он проиграет, то Джоанна присмотрит за тем, чтобы здешний лес стал его последним пристанищем.
33
Ночная тьма была наполнена странными, порой пугающими звуками. Другого воина, наверное, охватила бы дрожь, но Эйден чувствовал себя легко и спокойно. Чем его можно было напугать после Глории? Здесь, по крайней мере, не было ни мерзких ящериц, ни древесных пум. Он знал этот лес, в котором побывал не один раз. Во время Аттестации, которую Эйден проходил в статусе вернорожденного, он убил здесь четырех «вольняг». Оказавшись в лесу снова, он, по иронии судьбы уже сам считаясь вольнорожденным, спас от смерти ребят из своего подразделения.
Исследовав архивы. Марта обнаружила, что у Лопара были блестящие оценки по рукопашному бою, но Эйден, как сказала Марта, имел оценки не хуже. Марта сказала, что их оценки примерно одинаковы.
— Вы начинаете, не имея друг перед другом преимуществ, — добавила она. — Хотя знание местности, может быть, и дает вам дополнительные шансы.
— Это не играет почти никакой роли, — ответил Эйден. — Если он хорошо владеет рукопашным боем, то территория, на которой мы будем сражаться, значения не имеет. Если у меня и есть преимущества, то это общие знания о Железной Твердыне. Ну, например, то, что в лесу из-за отсутствия луны будет стоять полная темнота. Я привык к ней и люблю ее. Мой опыт службы на Глории также сослужит мне службу. Болота и джунгли Глории самые дикие и непроходимые во всех мирах Кланов. На этой планете я пролил не одно ведро пота, пытаясь овладеть техникой боя в джунглях. Там, где служил Лопар, ничего похожего не было.
Но теперь рассуждения остались позади. Эйден нащупал рукоять ножа, находившегося в ножнах на ремне. Из одежды он выбрал плотно облегавшие тело штаны и рубашку — из тех соображений, что они не будут цепляться за ветки и колючки, а также предательски шуршать. На ноги Эйден надел мягкие кожаные сандалии.
Было темно, хоть глаз выколи, и Эйден пожалел, что Лопар не включил в список боевого снаряжения очки ночного видения. Темнота была настолько глубокой, что всякий, кто попытался бы пробраться через лес, неминуемо налетел бы на невидимые препятствия.
Усевшись на низкорастущую ветку и пытаясь уловить малейшие звуки, чтобы определить местонахождение Лопара, Эйден провел довольно долгое время. Ничего подозрительного слышно не было. Эйден подумал, что Лопар, наверное, делает то же самое — где-нибудь тихо сидит, ожидая, когда какой-нибудь шорох выдаст врага.
Как долго это может длиться? Если они с Лопарем так и будут сидеть в противоположных концах леса, не придет ли через некоторое время какое-нибудь официальное лицо и не объявит ли их обоих проигравшими?
Нет, такого случиться не может. Условия, которые установил охотник, должны соблюдаться, а он не определил лимита времени. Они могут так просидеть до рассвета, ничего не предпринимая. А когда придет день, игра в ожидание кончится и Эйден потеряет свое главное преимущество, поскольку его знание территории при дневном свете не будет играть никакой роли.
Пытаясь производить как можно меньше шума, он соскользнул с ветки и мягко приземлился ка траву, уверенный, что сделал это почти бесшумно. Некоторое время он постоял, прислонившись к дереву и пытаясь разобраться в лесных звуках: криках, воплях, пронзительных визгах. Эйден узнал печальный крик маленькой, но смелой птицы — козодоя. Кроме того, ему удалось услышать нескольких животных, пробиравшихся через лес то быстрее, то медленнее. Но ни один звук даже отдаленно не напоминал шороха осторожных шагов крадущегося воина.
Эйден попробовал сделать шаг вперед. Тьма была такой плотной, что, казалось, даже имела вес. Глаза уже несколько привыкли к ней, однако даже собственных ног Эйден разглядеть не мог. Иногда ему казалось, что он различает какие-то еще более темные предметы, но определить, что из них деревья, а что — нет, он был не в состоянии. Больше всего ему не хотелось принять за ветку какую-нибудь змею, которых на Железной Твердыне водилось предостаточно.
Эйден начал потихоньку продвигаться вперед, стараясь ступать как можно осторожнее. По его мнению, так было безопаснее. Пройдя совсем немного, он наткнулся на дерево, с которого кайма вода. Вода — так Эйден подумал вначале, но затем, попробовав ее на вкус, он понял, что это не вода и не какой-нибудь вид древесной смолы, а кровь. Протянув руку вверх, он нащупал что-то мягкое и теплое. От его прикосновения оно обрушилось на землю с глухим, но громким стуком. Опять прикоснувшись к предмету и почувствовав его запах, Эйден понял, что это туша какого-то лесного животного. Какого точно — различить в темноте было невозможно.
И тут же до него донесся ликующий крик Лопари:
— Теперь я знаю, где ты, жалкий недоносок!
У Эйдена хватило выдержки не ответить на оскорбление. «Где тебя искать, я теперь тоже знаю», — подумал он.
Каэль Першоу следил за тем, как идет поединок, по соединенному с прибором ночного видения монитору. Фауну и флору прибор показывал плохо, но что делают Лопар с Эйденом, было понятно.
Действия, предпринятые Лопаром, вначале поразили его. Хотя этот воин передвигался абсолютно бесшумно, он вовсе не пытался подкрасться к Эйдену. Вместо этого он выследил четырех различных животных и умело убил каждое из них, перерезав горло. Затем он развесил туши, некрепко привязав их к веткам. Першоу понял план Лопара только незадолго до того, как Эйден уронил одно из этих мертвых животных. Конечно, не было гарантии, что Эйден пройдет под одной из тех самых веток, но это было только частью системы ловушек, которые расставил хитроумный Лопар. Кроме охоты и убийства животных, Лопар в первые часы поединка занимался также тем, что обстругивал колья и втыкал их в землю. Вдобавок он отыскивал на ощупь свисавшие с деревьев лианы и связывал их примерно на уровне шеи. Так продолжалось несколько часов, в течение которых Лопар, казалось, вовсе не стремился встретиться с противником. И действительно, ему было не о чем волноваться, поскольку Эйден все время сидел на одном месте.
Першоу попросил разрешения наблюдать за состязанием, потому что ему было интересно, как покажет себя Эйден. Этот молодой человек представлял для него проблему, и он хотел ее разрешить. Когда он считал Эйдена вольнорожденным, бунтарские наклонности воина казались ему следствием дурного происхождения. Но обнаружив, что Эйден в действительности вернорожденный, Першоу пришел в замешательство и не знал, что и думать. Как относиться к этому странному воину. Затем, когда Ленора Ши-Лу поставила под сомнение права Эйдена на Родовое Имя из-за его провала на первой Аттестации, Першоу начал пересматривать свои взгляды. Если учесть препятствия, которые Эйдену приходилось преодолевать, достижения его можно было бы назвать даже выдающимися. И, к какой бы касте он ни принадлежал, сражался он умело и храбро. Однако всему грош цена, если Эйден не сумеет ничего противопоставить стратегии Лопара. Тогда он довольно скоро просто погибнет.