— Убери свои руки! — Тери пнула отражение в живот, из-за чего оно упало на спину. — И грош цена той вере, чьи верующие хотели сжечь меня на костре только потому, что я выглядела иначе. Ты не запудришь мне мозги.
Копия с трудом поднималась на ноги, но теперь держала дистанцию от девушки.
— О, умничать начала, деревенщина! Ври себе, ври, — шипело озлобленное существо, готовясь к атаке и ходя кругами вокруг Тери, несводящей с нее взгляда, — правду-то не сотрешь. Тебе не жаль ни нареченного родителями жениха, ни пылающего любовью тролля, ни спасителя от казни — у тебя нет сердца. Все они страдают из-за тебя. — Отражение приближалось все ближе, пока Терисия не находила, что ответить. — Для тебя чужая боль и чувства — пустое место. Ты пользуешься благосклонностью к себе, чтобы ужалить в самый неподходящий момент. Ты — змея в кусте роз, бросающаяся на каждого, кто протянет к тебе руку. — Внезапно чудовище схватило девушку за длинные волосы, вцепилось так сильно, что едва не сдирала кожу с головы. Терисия с криком рухнула наземь. А копия продолжала измываться и торжествовать: — Ты — единственный монстр в твоей же жизни! Лгуниха! Обманщица! Бессердечная дура, не способная на сопереживание, чувства, любовь! Ничтожество!
Сложно было сказать, что причиняет девушке большие страдания: физическая боль, когда ей за раз пытаются вырвать половину волос, или боль из-за слов, которые она слышит от самой себя. Тери понимала, что все сказанное правда, вместе с этим осознавая, что заслуживает страданий. Однако, когда мучения стали нестерпимыми, девушка нащупала ногу мучительницы и впилась в нее ногтями так глубоко, что руки сразу окрасились кровью. Чудовище взвыло, хватка ослабла. Тогда Терисия вырвалась, но развернувшись, ударила по коленям противницы. Когда та рухнула на землю, продолжила в порыве злости и собственной боли, избивать свое ожившее отражение до тех пор, пока оно не перестало двигаться.
— Я делала все, чтобы выжить, — девушка выплюнула эту фразу, стоя над обездвиженным телом, — и ни о чем не жалею. Теперь я лучше: люблю, чувствую, сопереживаю. Мне плевать, что ты об этом думаешь, тварь!
Тело под ногами Терисии растворилось будто его никогда там и не было. Сомнений не оставалось в том, что задание пройдено, а узел развязан. Девушка оказалась в абсолютной тишине, но с пониманием, что сделала все правильно. Она закрыла глаза, представила комнату при таверне.
33
Мир ощущался совершенно другим, когда Тери проснулась: тело переполнено негой и энергией в один миг, настроение превосходное, а воздух украшают сотни звуков и запахов. Лежа в постели, девушка случайно услышала ржание лошадей в стойле, музыку и запах спиртного где-то внутри таврены, аромат жаркого с кухни, захлопывающиеся двери уличного нужника, а также многое другое. Какофония ощущений не волновала, не пугала, а воспринималась как данность жаждущим работы разумом, будто всегда так и было.
Девушка наслаждалась всем этим, с интересом прислушивалась ко всему, что не могла почувствовать раньше. Особенно заинтересовал разговор прямо за соседней стеной, она сосредоточилась на нем — он зазвучал громче, а все остальные ощущения мгновенно стали почти незаметными. Казалось, пара мужских голосов прямо орала на ухо Терисии.
— … так дело не пойдет! — кричал первый.
— А как еще? — протестовал второй.
— Это дурость, я на это не подписывался!
— А что делать, если он из конуры не вылазит? — пытался урезонить первого более молодой голос. — Сегодня уснет крепко, а мы и обыщем все.
— Да не выйдет, — упрямо отрицал прохрипший старик, — а средство — дрянь, тебе бродяга пустышку втюхал. Не уложит его, шибко большой бугай. Поднимется и перебьет нас к чертям собачьим, едва войдем. Нет, не пойдет так, говорю!
— Да что за ересь, Крот? Ты струсил просто, так и скажи, — насмешливо провоцировал его молодой напарник. — Говорю тебе, повар в доле. Подсыпет столько, что медведя свалит, чего ты…
Не успела Тери дослушать беседу, как дверь в комнату распахнулась — от неожиданности девушка поднялась на кровати. Увидела на пороге Варда с разинутым от удивления ртом, готового выпустить из дрожащих рук поднос. Терисия мгновенно вспомнила, как он появлялся в Долине Памяти. Свои чувства девушка не забыла, и теперь они нахлынули на нее с новой, подлинной силой. Она кинулась к мужчине первая и без стеснения, страха и стыда сжала в объятьях, а точнее просто повисла на его шее. Тарелки и кастрюля с подноса звонко грохнулись на пол. Ни Вард, ни Тери на это не обратили внимания. Они смотрели друг на друга и не могли насмотреться, обнимали так, будто боялись потерять вновь.
— Я… я… — начал сбивчиво мужчина. Холодность покинула его, теперь с трудом мог увязать пару слов. Но это и требовалось..
— Тсс, — улыбающаяся Терсисия понимала его без слов, а чтобы окончательно пресечь попытки разговаривать, закрыла его рот своим в жадном поцелуе. Девушка ощутила, как его сильные руки с легкостью отрывают ее ноги от пола, а она обвивает ими торс мужчины. Не прерывая поцелуя, они дошли вновь до кровати, Вард уложил девушку на спину. Терисия не стыдилась задранного выше колен подола платья, но потянулась на кровати как довольная кошка.
— Я волновался за тебя, — сказал он, оглядывая ее тело. Тери сделала то же самое и поняла, что ее прежняя, человеческая фигура облачена в платье на много размеров больше. По собственному мнению, она выглядела ужасно, но в глазах Варда читалось восхищение. Он лег рядом с ней, лаская девушку все больше взглядом, опасаясь неловким прикосновением или поспешностью спугнуть, испортить момент. — Ты пробыла в беспамятстве не меньше недели. Как ты себя чувствуешь? Хочешь есть? — Мужчина покосился на опрокинутую кастрюлю с рагу, на разбитые в дребезги тарелки. — Черт!
Последняя фраза Варда, сказанная рассерженно, сделала улыбку Терисии еще шире.
— Принесу еще, — произнес он, но прежде, чем мужчина сорвался за новым подносом с пищей, девушка остановила его, мягко удержав за руку:
— Подожди-подожди. Не трогай.
Вард замер. Он с непониманием и вожделением смотрел и полностью подчинялся тому, как она уложила его на спину рядом с собой, погладила по щеке, после чего опустила свою голову ему на плечо, опять заключила в объятья. Вместе с этим разбитые тарелки и кастрюлю Тери не потеряла из виду. Она сосредоточилась на этом, и скоро осколки посуды начали подниматься вверх. Терисия пыталась силой мысли собрать части одной из тарелоквоедино, но это оказалось куда сложнее, чем представлялось девушке.
Впрочем, стоило ей направить в сторону разбитых тарелок раскрытую ладонь, как Тери физически почувствовала, как единым потоком силы осколки становятся на нужное место. После недолгих манипуляций и проворачивания в воздухе разбитую посуду удалось собрать воедино и удерживать в таком положении навесу без физического прикосновения. Терисия поверить не могла, что у нее это получилось. Она радостно взглянула на мужчину рядом с собой — он тоже был поражен увиденным.
— Вот так просто? — произносил он, переводя взгляд то с ее ладони, то на целые тарелки, зависшие в воздухе.
— Должно быть сложно?
— Не знаю, — сомневался мужчина, — но ты же делаешь это голыми руками. Без волшебной палочки, зелья, заговоров.
— Да, — подтвердила девушка, не вдаваясь в подробности. Терисия захотела аккуратно опустить собранную тарелку на пол, но каким-то образом посуда выскользнула, ударилась о напольные доски и распалась на ещё более мелкие фрагменты. — И получается пока ужасно, — девушка вздохнула, вновь обнимая мужчину обеими руками.
— Нет, не правда, — твердо произнес Вард, Тери ощутила, как его грубая ладонь гладит спутанные волосы, — это лучшее, что я видел в своей жизни. Но почему-то всегда думал, что ведьмы колдуют иначе. Над котлом в полночь кидают травы, летают на метле, — мужчина усмехнулся, девушка вместе с ним. — Ну, или, например, в Йоль приносят в жертву пять младенцев, чтобы задуманное случилось.