Казалось, будто они не видят и не слышат юного наследника, и потому Ниссий подошел совсем близко. Их разговора он также не слышал, в отличие от почти осязаемого шепота листьев, но отчётливо видел выражения определённо аристократических лиц и совсем маленький флакончик столь бережно и решительно придерживаемый старухой, голова и лицо которой было прикрыто чёрным сетчатым платком.
Мужчина, скрипя зубами, спустя несколько мгновений слушания старухи, протянул свёрток ткани, а женщина, из-под платка поглядев мужчине в глаза, Ниссий понял это по выражению лица мужчины, одной рукой протянула флакончик, а другую потянула за свёртком.
Совершив важный обмен, мужчина стремительно развернулся и быстрыми шагами направился прочь. Старуха же, несколько мгновений простояв на месте, глядя вслед уходящему, медленно повернула голову в сторону Ниссия. В это же мгновение ветер откинул платок старой женщины, явив всему миру и юному наследнику драконьего престола, белые яблоки глаз и сухое, будто выжатое лицо. Ещё мгновение — и этот ужас прекратился. Принц проснулся, а в голове его было одно слово — прощальный шепот старухи.
«Поздно», — шепнула она и улыбнулась кривыми гнилыми зубами.
Избавившись от тяжелого дыхания и холодного пота, Ниссий помчался в сад к любимой розе, ждущей его уже почти четвёртые сутки. Наплевав на холод осенних ночей, обходя поставленную во всём замке стражу, минуя спальню родителей и воспитательницы, принц решительно дошел до Сада и… запнулся.
Он просто остановился, не дойдя всего несколько поворотов до своей подруги. Ниссию казалось, что кто-то в беде. Настойчивый голос кричал, окликал кого-то по имени. В этом голосе слышалось отчаянье, мольбы, слёзы и тоска. Невыносимая тоска.
Ниссий сорвался с места — он бежал. Бежал до тех пор, пока сердце не стало колотиться в горле, а дыхание потяжелело… И он упал. А проснувшись, обнаружил себя у печально склонившей голову синей розы, в своем Белом Рае.
Феи встревожено хлопали крыльями, их глаза горели желтоватым светом, отражая ужас и страх. Ещё была ночь, и принц удивился тому, что маленькие, хрупкие человекоподобные создания не спят, закрывшись в своих бутонах. Но юный принц недолго размышлял о странном поведении фей.
Поднявшись, он оглянулся. Взгляд его, скользящий между бутонами, остановился на одном, самом родном создании. Его любимая синяя роза была не просто опечалена, она как будто болела. Огромный куст, в центре которого и жила любимица принца, был словно атакован сотнями маленьких игл, такими же, какими и сам обладал; по тонким, но сильным ветвям его текла самая настоящая кровь.
Принц испугался впервые в своей жизни. Впервые за десять далеко не спокойных лет он ощутил липкость и вязкость страха; почуял его запах.
Не осознавая, что делает, Ниссий закричал. Он кричал так громко и отчаянно, что голос его был услышан во дворце. Юный принц, не помня себя от страха, упал на землю, подле своей розы, и глаза его закрылись, уже не видя, как в ворота вбегали король и королева, окруженные охраной, слугами, и свитой. Не видя, как мать в испуге упала на колени рядом с сыном, боясь прикоснуться, сжимая его ладонь, а отец, растерянный, с яростью раздавал приказы.
Ниссий очнулся резко, со вдохом. Он находился в собственных покоях. Повернув голову, наследник драконьего престола узрел бледную королеву. Большие глаза её были обведены синяками усталости, щеки осунулись, на губах застыла кровь от непрекращающихся покусываний. Ему даже показалось, что она похудела. Мать сидела в кресле, склонив голову к постели единственного своего ребёнка, рука её крепко оплела пальцы принца.
— Мама… — прошептал Ниссий. Голос его был тихим и будто бы чужим.
Аллерьес вздрогнула и тут же открыла обычно яркие, небесного цвета глаза, а сейчас — красные от пролитых слёз. Не веря в реальность происходящего, королева протянула руку и дотронулась до щеки сына, погладила. Не ведая себя от счастья, она порывисто обняла принца, поцеловала в светлую макушку. Слёзы счастья потекли из-под длинных и густых ресниц.
Принц проспал пять дней. Пять дней непрекращающихся кошмаров для короля и королевы. И королевства. Отец Ниссия не мог топить своё горе в слезах, как его почтенная супруга, ему пришлось это делать по-другому — приказы. Тысячи приказов в день вылетало из-под пера писаря Его Величества. Король Кэрриг разобрал все скопившиеся дела, даже те, что планировал никогда в своей жизни не трогать.
За время сна юного принца произошло много перемен, незаметных аристократичному взгляду, но ощутимых для простого люда. Народ ликовал — преступников находили и наказывали ежедневно. Недовольными оставались лишь некоторые придворные, но недовольство их быстро усмирялось всё новыми и новыми королевскими приказами.
А ещё за пять дней, проведенных Его Высочеством принцем Ниссием в забытье, Их Величествами было принято важное решение.
— Ниссий, сын мой, — начиналось решение голосом матери, — ты отправляешься в Академию.
Юный принц прекрасно понимал, что значили эти слова. Он уезжает из дома. Родители отправляли единственного ребёнка на десять лет, готовые даже не видеть своё драгоценное чадо. Лишь бы он был жив. Лишь бы его не утащила в свой мир синяя роза.
Король и королева знали одну тайну. Страшную тайну Белого Рая. Невероятную тайну синей розы.