В любом случае, резкий скачок сил оказался очень кстати, особенно с учётом того, что весь последний день лета я занимался тем, что скакал по скалам и искал Аанга. Ну и гуру Патика заодно.
Я надеялся, что Аанг зацепился за какое-нибудь дерево, куст, врезался в скалу, как я, но поблизости никого не обнаружилось. Более того, даже сектор с примерной траекторией падения покрывал огромный участок, так как столпы, растущие, словно грибы из гряды острова, были высотой более километра. Аанг мог упасть как до самого дна, так и застрять посередине, ухватившись за какой-нибудь корешок, и всё это непонятно на каком расстоянии от Храма. Самое поганое, чуть ниже основных построек несколько сот метров ничего не было видно из-за облаков, а ближе к земле из-за холодного Северного течения полдня висели туманы. К тому же сам каменный остров частично заливало во время прилива, и я боялся, что, даже если накачанный чакрой Аанг не расшибся насмерть, свалившись с высоты, его бессознательного могло отнести в море.
Мы с Аппой периодически возвращались к Храму, на случай того, что Аанг очухается и вернётся сам, но он так и не вернулся, что навевало нехорошие мысли о сильном ранении или смерти. Так что, исследуя округу, все эти камни, деревья и скалы, я с каждым часом всё больше отчаивался найти Аватара живым.
Когда зашло солнце, Аппа начал сдавать. Ни я, ни он целый день не ели, но меня в какой-то степени «подпитывала» уже ушедшая с неба комета.
— Давай отдохнём, приятель, — направил я его к центральной площадке, где нас встречал Патик. — Тебе нужно восстановить силы и поесть.
Бизон протяжно замычал, но всё же согласился со мной, тяжело бухнулся на камень, а потом накинулся на траву и ветки кустов. Я жевал лепёшку бао бинг и размышлял о том, что делать дальше. Взгляд упёрся в котелок Патика, в котором тот варил свой «кулинарный шедевр».
Я ещё с Академии помнил, что туманы появляются из-за охлаждения и нагрева земли, так что, когда температура ночью стабилизируется, а это происходит в середине часа Быка, туман исчезает, чтобы снова вернуться перед рассветом, в час Кота. Так что час Тигра, который нередко называли «час шиноби», это не только самоё тёмное время суток, когда нападает самый глубокий сон и спят даже ночные хищники, но ещё и обычно период без ветра и без туманов. Оставалось лишь проверить мои предположения.
Ночью пропали даже облака, и я разбудил беспокойно сопящего и тяжко стонущего бизона.
— Аппа, пей, — я поставил перед ним уже остывший «тройной» луково-банановый суп. — У меня есть идея.
Бизон встряхнулся, лизнул край котла и сунул туда морду, шумно прихлёбывая. Кажется, моё варево ему пришлось по душе, и, насколько я видел шаринганом, придало сил и разогнало чакру.
— Мы объединимся с тобой, чтобы найти Аанга, — сел я к нему на шею и сконцентрировался. — Я уже делал такое с ширшу Найлой, чтобы найти тебя, и она видела моими глазами, а я чувствовал её обонянием. Сосредоточься на объединении, и ты будешь, как и я, видеть в темноте, и ничего не будет отвлекать нас от поиска твоего хозяина. Всё живое шаринган видит особым образом, а Аанг, если жив, уже должен хотя бы немного восстановиться.
Аппа был умным животным, и у нас всё получилось. Мы летели, нарезая круги вокруг храма, на случай, если я ошибся с траекторией или Аанга отнесло течением.
И он действительно обнаружился гораздо правее того места, где мы искали — наполовину в воде на каменистом берегу ручья. Еле живой, но… всё же живой.
Шаринган не видит человека полностью насквозь, но потоки чакры вполне просматриваются, и по изломанным потокам с одного взгляда было ясно, что упал Аанг как-то на правую сторону: пострадали нога, рёбра и рука. После ощупывания я понял, что бедренная кость не сломана, а вывихнута, рёбра сильно помяты — до трещин, а вот на руке минимум два перелома. Хорошо, что закрытых, с кровотечением он мог бы не протянуть сутки без помощи. Кроме всего прочего, Аанг был практически пуст по резерву, видимо, потратил всю чакру на смягчение приземления, а из-за ран вся чакра шла на поддержание жизни и попытку организма восстановиться.
Что делать с вывихом, я знал, один раз уже вправлял.
После сухого щелчка, когда сустав встал на место, Аанг очнулся, заорав от боли.
— Саске… — поверхностно задышал он, узнавая меня.
— Не шевелись пока, — скрыл я свою радость. — Сейчас я тебе помогу.
— Там… Где… — Аанг дёрнулся куда-то ползти, так что я влил ему чакру, усыпляя. Целее будет.