— Мы всегда были как сестры.
— Я этому очень рад. — Он опустил глаза и уставился в свой бокал. Мне не терпелось узнать, что я свободна. Ведь когда Ким поймет, что я свободна, он признается мне в любви.
Ким с удовольствием вспоминал прошлое. Он просил рассказать о том дне, когда я стояла на платформе для наемных работников на ярмарке в Трелинкете, как Меллиора проходила мимо и наняла меня. Потом я поведала, как, к нашему несчастью, умер преподобный Чарльз Мартин и мы оказались без гроша.
— Мы с Меллиорой не могли расстаться, поэтому я стала камеристкой Джудит, а Меллиора — компаньонкой старой леди.
— Бедная Меллиора!
— Нам обеим жилось несладко.
— Но вы ведь всегда умели постоять за себя.
Мы вместе рассмеялись. Пришел его черед рассказывать. Он говорил о своей одинокой жизни в Довер-Хаус. Он очень любил отца. Но тот почти все время был в море, и Ким оставался на попечении слуг.
— Я никогда не чувствовал себя по-настоящему дома, Керенза.
— А вам хотелось иметь свой дом…
— Я не понимал, но мне действительно хотелось этого. Слуги были ко мне добры… Но это совсем другое. Я часто бывал в Эббасе. Меня очаровало это место. Я знаю, что у вас особое отношение к этому дому, потому что и сам чувствовал то же самое. Есть в нем нечто такое… Может, нас вдохновляют и интригуют легенды, связанные со старинными особняками? Я часто говорил себе, что когда вырасту и сколочу состояние, то буду жить в таком же доме, как Эббас. И мне хотелось иметь скорее не сам дом, а то, что с ним связано. Мне страстно хотелось иметь большую семью. Я одинокий человек, Керенза. И всегда был одиноким. Но мечтал о большой семье… которая росла бы во все стороны.
— Вы имеете в виду, что хотите жениться и иметь детей… быть патриархом, жить в окружении своих внуков и правнуков?
Я улыбнулась. Разве это не отражение моей собственной мечты? Разве не видела я себя престарелой знатной дамой из Эббаса? Теперь я представила, как мы вместе с Кимом будем постепенно стареть. Безмятежные и счастливые, мы будем смотреть, как играют наши внуки. И вместо того чтобы смотреть вперед, я буду оглядываться назад, в прошлое… на жизнь, которая подарила мне все, о чем я просила Бога.
— Неплохая идея, — немного застенчиво произнес Ким.
Потом он рассказывал, как одиноко ему было на овечьих пастбищах, как хотелось иметь свой дом.
— А дом для меня, Керенза, означал Эббас… и тех людей, которых я знал раньше.
Я поняла. И сказала себе, что наши мечты совпадают. Наш разговор прервался, когда перед домом появились Карлион и Меллиора. Они шли по лужайке к дому, и мальчик, громко смеясь, что-то кричал ей. Мы подошли к окну и стали наблюдать за ними. На губах Кима появилась улыбка, и я подумала, что он завидует, что у меня такой сын.
Днем позже Ким снова приехал в Довер-Хаус. Я сразу заметила потрясенное выражение на его лице. Когда он вошел, я уже поджидала его в холле.
— Керенза! — Он бросился ко мне, взял за руки и посмотрел на меня долгим взглядом.
— Да, Ким?
— У меня плохие новости. Идемте, сядем в гостиной.
— Говорите скорее. Я смогу пережить все, что угодно.
— Где Меллиора?
— Не имеет значения. Говорите скорее!
— Керенза… — Он обнял меня, и я прильнула к нему, изображая слабую женщину, готовую опереться на сильного мужчину. Как мило он заботился обо мне!
— Ким, вы меня пугаете. Это связано с шахтой? Она ни на что не годится?
Ким покачал головой.
— Керенза, вы будете потрясены…
— Я должна знать, Ким. Неужели вы не понимаете?
Он схватил меня за руки и крепко сжал их.
— Они кое-что нашли там, в шахте. Они обнаружили…
Я подняла на него глаза, пытаясь разглядеть за волнением следы триумфа. Но видела только заботу и беспокойство обо мне.
— Джонни, — продолжал он, — они нашли Джонни.
Я опустила глаза. Тихо вскрикнула. Ким подвел меня к диванчику и сел рядом, бережно поддерживая, Я прислонилась к нему. Мне хотелось закричать от радости: «Я свободна!»
Еще никогда в Сент-Ларнстоне не было таких волнений и смятения. Тела Джонни и Хетти Пенгастер были найдены в шахте; все сразу припомнили слухи, что недавно девушку видели в Плимуте и в окрестностях Сент-Ларнстона. Люди говорили, что когда-то Джонни ухаживал за Хетти и что он часто ездил в Плимут. Более чем вероятно и естественно, что он поселил ее в Плимуте, чтобы убрать с дороги после своей женитьбы.