- Я стал мэром, когда модники еще носили напудренные парики, - задумчиво произнес Дагаев. - И не уйду со своей должности, даже когда женщины начнут носить брюки!
- Только через мой труп, - буркнул Гроссмейстер.
- Что, простите?
- Только через мой труп! - громче произнес Квермонт. - Я не допущу, чтобы в моем мире дамы носили брюки!
- Я вас понял, - рассмеялся мэр. - Не забывайте, Великий магистр - я ум, честь и совесть Флагманштадта!
«О Боже, он и вправду так думает?» - подумал Квермонт. «Эта железная махина и вправду считает, что...»
- Я всегда знал, Максимилиан, что у Флагмана нет ни ума, ни чести, ни совести.
Дагаев не стал отвечать. Какое-то время он молчал, стоя вполоборота к Гроссмейстеру, и задумчиво смотрел в окно, на беснующуюся Парламентскую площадь.
- Кстати, - наконец-то произнес Дагаев. - Намедни я получил телеграмму с острова Тармин. Вы знаете, что заключенный тринадцать ноль один сбежал?
- Как?! - изумился Гроссмейстер. - Это же невозможно!
Мэр повернулся лицом к гроссмейстеру и устремил на него свой испепеляющий взгляд. Этого взгляда боялись во Флагманштадте до дрожи.
- Оказалось, что возможно. Такое ощущение, будто тьма со всего мира стекается, чтобы уничтожить этот город. Вам не кажется?
- Мне пора идти, Максимилиан, - ответил Гроссмейстер, поспешно поднимаясь со своего места. - А на будущее учти: я знаю о тьме гораздо больше твоего.
ГЛАВА 4
ПРОФЕССОР ШТАЙН
«ЭПОХАЛЬНОЕ ОТКРЫТИЕ ФЛАГМАНШТАДТСКОГО УЧЕНОГО
Казалось бы, всего лишь две недели прошло с того момента, как было совершено уникальное открытие, разом перевернувшее все представления о теоретической магии, а весь научный мир уже успел расколоться на два лагеря. Одни по-прежнему пытаются найти ошибку в вычислениях, считая все случившееся не более, чем профанацией. Другие же всецело поддерживают гениального ученого, сумевшего совершить невозможное. Одни считают г-на Штайна грандиозным шарлатаном и мистификатором от науки; другие же поклоняются его бесспорному таланту, сумевшему сотворить настоящее чудо. И, наконец, одни пытаются всячески очернить светлое имя ученого, другие же возносят ему хвалу.
Для тех, кто несведущ в вопросах магии и науки, поясняем. Доктор Я.С. Штайн является крупнейшим в Осколии специалистом по теоретической магии. Теоретическая магия - это сложная научная дисциплина, включающая в себе такие отрасли, как математическая магия, теория синтеза, магическая инженерия, и так далее. Все эти отрасли, как считают ученые, давно пора считать отдельными научными дисциплинами. Уравнение Эйслера-Боткина было выведено в 1810х - 20гг тандемом величайших ученых своего времени - Робертом Эйслером и Филлипом Боткиным. До сего времени считалось, что оное не имеет решение. Однако же пару недель назад в печати появился труд Я,И.Штайна, в котором он продемонстрировал решение данного уравнения.
Это событие произвело настоящий фурор в магическом мире».
ГАЗЕТА «Мой Флагманштадт», рубрика «Коротко о науке»
Штайн отложил газету в сторону. Так непривычно было читать про себя. Да не в научном журнале, предназначенном для экспертов, а в обычной газете, которую может прочесть всякий желающий. Будто бы он не ученым был, а каким-нибудь артистом мюзик-холла, или знаменитым оперным певцом, или, в крайнем случае, политиком.
«Вот она, слава», - подумал ученый. «Надо бы, пожалуй, сохранить эту газету. И жене потом показать. Пусть гордится».
Подумавши это, он поспешил убрать номер «Моего Флагманштадта» в ящик письменного стола, в аккурат между учебником по дискретной магии и методическим пособием по единой теории синтеза. Авторами обеих книг был сам ученый. Ему было чем гордиться.
Яков Семенович Штайн был, пожалуй типичным флагманштадтцем. Он, как и все, ненавидел Железного Максимилиана, опасался гнета со стороны правительства и твердо был убежден, что "раньше все было по-другому". Он совершал покупки в бакалейной лавке, на работу ездил на омнибусе, и раз в месяц посещал с супругой представления на сцене мюзик-холла «Дирижабль-Арена». Так делало подавляющее большинство жителей столицы.
Правда, Штайн был в сто раз умнее любого горожанина, и ученая степень была не единственным тому подтверждением. Он был скромен, рассеян, как и большинство людей, имеющих склонность к науке, и временами боязлив, как и большинство людей, имеющих отношение к Осколии.
Еще совсем недавно Яков Семеневич преподавал теоретическую магию студентам. Но, с тех пор, как в университете закрыли магический факультет, пришлось заняться исключительно научной работой.
Штайн был весьма обеспокоен тем, что руководство университета могло прекратить финансирование научных изысканий, и он остался бы без средств к существованию. Впрочем, недавние события, связанные с решением уравнения Эйслера-Боткина, вселяли надежду. В мгновение ока ученый, сумевший доказать недоказуемое, сделался знаменитым. Ему прибавили жалованье, выделили новенькую лабораторию и троих смышленых помощников, и вывесили его портрет на доске почета. Впрочем, на сие изображение моментально появилась карикатура. В университетском самиздатовском журнале поместили забавный рисунок, на котором доктор Штайн был изображен с вытаращенными глазами и высунутым языком, снабженный ехидной подписью "Я научу вас делить на ноль!"