Они помолчали. Тан нарушил молчание первым.
– Тебе же интересно, почему Беа охотилась на Инвера?
– Это интересно и мне, – откликнулась Венус, вышедшая из комнаты и тихонько прикрывающая за собой дверь. Пока дверь не закрылась, Анагон успела увидеть Инвера. Он лежал на животе на кровати; вся спина его была покрыта толстым слоем какой-то зеленой мази. Он спал.
– Тогда давайте спустимся вниз, в гостиную, к камину, а то я начал замерзать на этом сквозняке, – Эней посмотрел в сторону открытого балкона. На улице шелестел дождь.
– Будет гроза, – произнесла Венус и улыбнулась. Анагон, наоборот, забеспокоилась.
– Но где Рей? – она вопросительно посмотрела на тана, но тот лишь пожал плечами. – Ладно, не заблудится, – но кошке все равно было очень неспокойно.
***
– Беатриче – каменная госпожа горы Морро и всего кряжа Тиморей, – начал тан, усевшись в кресло. – Она была довольно милой девушкой, пока ее семью не поразила каменная чума.
Венус испуганно ахнула, Анагон непонимающе приподняла бровь. Волчица поспешила объяснить:
– Каменная чума – это страшная болезнь. Все тело человека, который заболел ей, покрывается быстро отвердевающими буграми, зубы срастаются в один, веки превращаются в тонкую пленку, глаза высыхают… В конце концов, человек превращается в камень.
– Какой кошмар! – Анагон сморщилась. – Но откуда взялась это ужасная болезнь?
– Никто не знает, откуда она пришла. И лекарства от нее нет. Каждый заболевший каменной чумой обречен на долгую и мучительную смерть.
– Тут ты ошибаешься, – вновь вступил в разговор тан. – Есть один человек, который смог выжить.
– Беа.
Эней кивнул.
– Именно. Первым обратился в камень ее брат, Бастиан. Затем родители, три сестры и несколько коршунов, которых ее семья выращивала для королевского дворца как охотничьих птиц. Бедняжка тронулась умом, когда поняла, что не чувствует свою правую руку. Возможно, это и спасло ее от полного окаменения.
– Вы хотите сказать, что болезнь пощадила ее? Не стала добивать умалишенную?
– Не думаю, что болезнь обладает разумом, чтобы щадить кого-то. Скорее всего, у Беа изначально были силы противостоять этой болезни. Так или иначе, болезнь затронула лишь правую руку и отступила. Но рассудок девушки помутился… Она обратила в камень герцога, владевшего кряжем Тиморей, и поселилась в его замке. С тех пор её любимое занятие – путешествия по Алиоту на своих коршунах в поисках симпатичных ей людей, которых она обращает в камень и увозит к себе в замок. Никто не знает, сколько скульптур прячут его стены.
– Но почему Инвер? Почему она выбрала именно его?
– Беа не охотится на каких-то отдельных людей. Она выбирает большие семьи, кланы или рода и всех их членов обращает в камень.
– Инвер из большой семьи? – удивилась Венус. Ей казалось, что эгоизм волка – это результат того, что он единственный ребенок в семье.
– Ты даже представить не можешь насколько большой, – тану не хотелось разговаривать о прошлом легата, но Анагон тут же задала следующий вопрос.
– Кто он? И откуда? Вы должны знать. Не говорите, что не знаете.
– Знаю, но не скажу. Если он захочет, то сам вам потом всё расскажет.
– Хорошо, – кошка не стала спорить. Она понимала, что тан прав. – Тогда что имела в виду Беа, когда говорила, что мы – «те самые»? – девушка чувствовала, что это самый главный вопрос. По тому, как вздрогнул и опустил глаза тан, она поняла, что не ошиблась.
– Видишь ли, Анагон…
За окном раздался треск молнии, и в ту же минуту входная дверь с грохотом распахнулась. Тан вышел из комнаты в коридор, ведущий к двери, жестом приказывая легаткам оставаться в комнате. Те вышли следом. Что-то большое и лохматое стояло в проходе. Эней прошел немного вперед. Нечто зашуршало и полностью вошло в дом. Оно тяжело дышало, с него текла темная грязная вода, смешанная с кровью. Света в коридоре хватало только на то, чтобы разглядеть силуэт, однако…
– Добрая охота! Где же ты такого нашел, Рей? – тан одобряюще смотрел легата, одного за другим запуская под потолок маленькие, светящиеся теплым рыжим светом, шарики. В их свете уже можно было разглядеть перепачканного с ног до головы легата и тушу громадного кабана у него на плечах. Легат выглядел очень уставшим, но самодовольно улыбался и даже весело подмигнул Анагон, ошарашено разглядывающей гигантские клыки вепря. Та внезапно взвилась и, быстро подойдя вплотную к Рею, отвесила ему пощечину. Тот чуть было не выронил добычу от неожиданности.
– Но за что?!
Венус и Эней также недоуменно переглянулись.
– Ты мог погибнуть! Зачем это глупое геройство? Зачем нужно было так рисковать? – Анагон часто и глубоко дышала, глаза ее блестели.
– Да какой риск, кошка! – несмело улыбнулся Рей. – Так, развлечение, – воин понял, что сказал что-то не то по резко изменившемуся лицу девушки.
– Развлечение? – прошипела она. – Что ж, развлекайся дальше, удачи! Дурак! – она развернулась и, оттолкнув Венус, побежала прочь по коридору.
– Но Анагон! – легат услышал, как хлопнула дверь черного выхода. Он растерянно обернулся к тану и Венус. – Что с ней?
– Может, переволновалась? Сегодня у нас вообще суматошный день.
– А что случилось?
– Идем на кухню, нужно быстрее оприходовать твоего кабана, там я тебе все расскажу.
– Только я это, не особо умею готовить, – сознался Рей.
– Признаться, я тоже, – откликнулся Эней и посмотрел на Венус. Та закатила глаза – точь-в-точь как Анагон – и, подтолкнув легата в сторону кухни, успокоила их.
– Не волнуйтесь, я умею готовить. Я только Инвера проведаю, и сразу к вам. Вы его вымойте пока. С этим, думаю, справитесь, – улыбнулась волчица и стала подниматься вверх по лестнице.
– А что случилось с Инвером?
– Слушай.