1.2.
Не все уповали на пророчество, как Азелла Мортон и ее последователи. Оно не было надеждой для всех, но для всех оно просто было, как и Небеса. Кто-то верит и ждет от них благосклонности и лучшей жизни. Есть те, кто боится их и избегает упоминания о них. Скептики верят в их существование, но не ждут от них ничего хорошего. Кто-то презирает их. Кто-то относится к ним с безразличием или вовсе никак к ним не относится. Она не причисляла себя ни к одной группе. Она не уповала на Небо, а просто любила его, думала о нем, как о друге. Она часто размышляла о пророчестве, о том, почему оно представляет такую ценность для многих жителей Такары. И презирала его за то, что оно заслонило этому большинству высокое, светлое Небо... Она сидела тихо. Ничего не нарушало безмолвия темной комнаты, кроме шелеста ливня за окном и звука переворачиваемых страниц очередной книги. Она увлеченно вчитывалась в текст при свете одной толстой свечки. Это был архив небольшого магазинчика на главной площади Северной, которым заправлял Джибо Брукс. Этот вампир, уже не молодой, но ещё не совсем старый, всегда мог привлечь к себе клиентов. Он был так популярен, что по всему Сумрачному городу ходили разного рода споры и слухи о нем. Таинственный продавец, у которого есть много нужных вещей. Говорили, он закупался в самом Вайхо - богатейшем торговом городе из внешних пунктов Такары. Она подрабатывала в его магазине с малых лет, была приемной дочерью его лучшего армейского друга и пользовалась безграничным уважением и доверием. Архив с книгами давно ей стал вторым домом, где она могла в любое свободное время брать книги и удобно расположиться на просторном подоконнике. В начале третьей декады сентября ей должно было исполниться семнадцать лет. Но в свои семнадцать она уже была необычной девушкой. Рэй нашел малышку, когда ей было не больше двух недель, дал имя и фамилию и воспитывал, словно родную дочь. Несомненно, Азелла приложила свою руку. Так, под давлением двух сильных лидеров появилась еще одна харизматичная личность. Ловкая, сильная и грациозная в здоровом теле, Ханна Мортон сводила с ума многих вампиров и в танце, и в битве. Мозги ее были совершенно необычайны. С самого детства она не сидела без дела - много читала, много думала, умела писать, а еще была лучшим стратегом во всех возможных играх. Темноволосая, бледнокожая, она была чрезвычайно остра на язык, как бабушка - хоть и не родная - цинична, самоуверенна и имела страстное желание быть первой во всем, что бы они ни делала. И была первой. Своим умом она поражала еще в детстве, многое понимала, многое ценила - но отчаянно прятала ото всех то, что имело для нее значение. Она мало говорила о себе и вообще мало говорила - слушала внимательно, сверкая каре-зелеными глазами, наблюдала с едкой усмешкой на губах и быстро делала выводы. В ранние годы она поняла, в чем могли состоять ее преимущества: игры - как за игральным столом, так и на поле боя. И долго умоляла Рэя научить ее всему, что он умел сам. Он не желал этого, и в результате, Азелла заставила его подчиниться воле приемыша. Вместе с матерью они приняли решение периодически отправлять Ханну в лагерь ниндзя, с которыми Рэй был дружен со времен службы, и выдавать за мальчишку. Ханна безумно любила свою семью, но, как и все, что было ей дорого, старалась никому не показывать, чтобы сберечь от других. Она не хотела и думать о том, кто ее настоящие родители. По мере взросления выяснялось, что Ханна - полукровка, и для нее эта тема была очень болезненна - под влиянием других вампиров она возненавидела паладинов, как ни старался Рэй дать ей толерантность. Азелла часто говорила о пророчестве и том, что появление Ханны в семье семнадцать лет назад - прекрасный шанс создать сильнейшего воина еще раз. Она хотела исправить свои ошибки, ошибки сына, а Рэй отстранял девочку от этих разговоров. Однажды он сказал ей: - Ты против воли моей стала сильнейшей в Сумрачном городе воительницей. Обычай требует от меня, чтобы я отправил тебя на смерть. Но я позволю решить тебе. Ты сама должна определиться, что тебе нужно. И я костьми лягу, чтобы защитить твое решение. И Ханна знала, что лучше ее родины для нее ничего не может быть. Когда всходила луна, она поднималась из архива на крышу магазина, и тогда вся Северная попадала во власть ее зорких глаз и пылающего сердца.