Они стояли на одной из крыш, нависавших над рынком, в стороне от черного дыма, поднимавшегося с тротуара. Теперь кричали не только продавцы, но и спасатели, пытавшиеся потушить пожар.
– Ну и дурдом ты тут устроил, – сказал парень, пряча нож. – Как тебя зовут?
– Ясир.
– Есть хочешь?
Мальчишка кивнул и с усмешкой посмотрел на свои липкие от сахара руки – конфету он так и не попробовал.
– Ты не похититель детей? – спросил он незнакомца. – В смысле, ты не снабжаешь человеческим мясом какой-нибудь военный корабль?
Парень словно бы раздумывал над ответом.
– Не совсем, – сказал он наконец. – А ты кто такой, черт подери? Посыльный, подмастерье, воришка?
– Я – полировщик.
Незнакомец нервно расхохотался и принялся разглядывать Ясира, будто только что его увидел.
– По-ли-ров-щик, – повторил он, взвешивая каждый слог. – И что же ты полируешь, позволь узнать?
– Железо, латунь, медь, цинк, бронзу, чугун, свинец, олово… – Ясир старался произнести весомо каждое слово. – Я натираю их до блеска.
Парень сжал губы. Казалось, он разочарован.
– А ржавчину счищать умеешь?
– Это моя специальность, – с гордостью ответил Ясир.
– Посмотрим, на что ты способен, – отозвался незнакомец. Его правая щека была обезображена большой бляшкой из почерневшего металла, выглядевшей особенно уродливо, когда он смеялся. Глаза налиты кровью, а зрачки огромные как пуговицы.
– Меня зовут Мелакко. Я наркоман, сижу на бхете, поэтому мальчишка, способный соскребать ржавчину, очень мне пригодится.
Ясир хотел что-то сказать, но прикусил язык.
– Давай-давай, ты теперь тоже в деле. Можешь свободно говорить со своим боссом.
– Ты действительно сидишь на бхете? – Ясир не раз слышал истории об этом наркотике из ржавчины. Но никогда не встречал людей, которые бы его пробовали.
Мелакко искоса на него посмотрел.
– Тебя что-то не устраивает?
Ясир поспешно замотал головой.
– Вот и правильно, а то ты еще «да» не успеешь сказать, как я тебе все кишки выпущу.
Мелакко вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит внизу, на улице. Точно так же сделал и Ясир. Толпа расходилась, осталось только несколько торговцев, которые собирали упавший товар, стараясь спасти то немногое, что уцелело в огне. Пламя почти потушили. Везде блестели лужи.
– Значит, ты нигде не работаешь?
Мелакко резко обернулся.
– Бхет и есть моя работа. Он мой хозяин, слуга, собутыльник. Бхет говорит мне, что я должен сделать, и я повинуюсь.
– А при чем тут я?
Мелакко вытянул руку и ткнул пальцем в грудь Ясира.
– Ты мне нравишься, мальчик. Наглости тебе не занимать.
И ухмыльнулся.
– Полировщик, говоришь? Значит, будешь искать куски железа и соскабливать ржавчину так, чтобы мне хватило на дозу. А теперь пойдем ужинать.
Конечно, подумал Ясир, каждый имеет право заниматься тем, чем хочет. Но это было как-то чересчур. А он? Только что получил работу или стал заложником какого-то психопата?
– А что взамен? – набравшись храбрости, выдавил из себя Ясир.
Молчание. Глаза еще больше налились кровью, просверливают насквозь. Рука сама тянется к лезвию ножа.
– Теплая еда, мальчик. Койка на ночь. – Мелакко тряхнул головой и прищелкнул языком. Казалось, бляшка на щеке стала еще темнее. – Ты не в том положении, чтобы торговаться. Время от времени буду давать тебе бхет. Чтобы ты был знаком с нашим работодателем.
Ясир промолчал. Он не был уверен, что имеет право отвечать, и решил не спорить.
– Значит, по рукам? – спросил Мелакко.
– Хочу, чтобы ты кормил меня два раза в день. И давал мясо три раза в неделю.
– Два!
– Нет, три! И четыре яйца.
Повисла бесконечная леденящая кровь пауза – казалось, Мелакко сейчас передумает. И сбросит Ясира вниз, на дорогу. «В общем-то, я это заслужил», – подумал мальчик. О бхете он почти ничего не знал, кроме общеизвестных вещей: Гильдия отравителей использует его как стимулирующее средство, чтобы снять усталость кораблей во время особо длинных путешествий, или как возбуждающее средство перед битвой. Так-то оно так, но главное не в этом. А в том, что, подсев на бхет, ты над собой уже не властен и становишься совсем другим человеком.
Сумеет ли Ясир удержаться от того, чтобы не пробовать? Хватит ли ему силы воли? Нет. Точно нет! Нечего и думать.
– И будешь давать мне бхет каждый раз, когда я прошу!
Мелакко подтолкнул его в спину к лестнице, уходившей в темноту между слепыми окнами, мансардами и кучами разбитой черепицы.
Найла спрыгнула на песок, отряхнула штаны и погладила свой живот. Ей пришлось залезть метров на тридцать вверх с еще одним разведчиком, Тареефом по прозвищу Паук, который обычно чинил корабль в самых труднодоступных местах, совершая отчаянные акробатические трюки. Они хотели понять, свалится ли вниз огромная глыба, застрявшая между стенами, или нет. Вроде бы не должна, но уверенности не было.