«Вивьен, милая?! Каков наглец!»– мысленно возмутилась София и тут же переменилась в лице, чувствуя, что уже не хочет… просто не способна быть приветлива и дружелюбна с этим человеком, и необычайно холодным тоном поприветствовала обоих.
Вивьен, оказавшаяся секретарем, непринужденно виляя бедрами, прошла на свое рабочее место, на каждом шагу бросая любопытные взгляды на Софию.
Он, Александр Ахматов в совершенно не изменившейся манере невозмутимо вежливо кивнул и спросил:
– Вы ко мне?
– Я к руководителю комитета финансирования,– не менее учтиво ответила София.
– Тогда прошу,– Ахматов вытянул руку в направлении своего кабинета.
– Примите мои поздравления по поводу новой должности,– сухо нашлась София, смотря куда угодно, но только не на Ахматова.
– Благодарю, мисс Мэдисон, проходите, присаживайтесь,– ответил Алекс, не спуская глаз с девушки, и тут же обратился к секретарю:– Вивьен, если подойдет руководитель отдела информационной безопасности, передайте, что мне его инструкции не нужны, я прекрасно разобрался сам.
Софию покоробило оттого, что она наблюдала в последние несколько секунд, но быстро прошла мимо мужчины и сразу направилась к его рабочему столу.
– Не нужно озадачивать Вивьен, я уже здесь,– с невольным пренебрежением к его секретарю и с ревностью в душе бросила София и шлепнула ладонью по столу.– Это инструкция, с которой вы в любом случае должны ознакомиться. А раз уж вы прекрасно со всем справляетесь, то просто распишитесь в учетном журнале, и это, собственно, все, зачем я здесь.
Она деловито протянула мужчине журнал и ручку, но по-прежнему избегала смотреть на него.
– Так вот, значит, как?!– приятно удивился Алекс, но и вида не подал, что рад за нее.– Я тоже могу вас поздравить?
– Принято. Распишитесь, пожалуйста, я тороплюсь,– нетерпеливо ответила София, теряясь в своих чувствах.
– Да, конечно, не смею вас задерживать,– учтиво ответил тот и поставил свою размашистую подпись.
Такая официальность создавала еще большее напряжение. София больше не видела повода оставаться в его кабинете и направилась к двери. «Неужели он меня не остановит? Неужели все было несерьезно? Напрасно я вернулась!»– лихорадочно думала она, берясь за дверную ручку.
Но за спиной слышала только шорох от шагов по направлению к столу и звук откатывающегося кресла. Ахматов не собирался ее задерживать, даже не пытался. Это обидело ее до слез. Но, взяв себя в руки, София вышла и не останавливаясь поспешила к себе. Конечно, он имел право обижаться на нее, но было бы лучше, если бы он накричал на нее, разозлился, высказал все в лицо, а не вел себя таким странно-равнодушным образом.
Было не похоже, что он приехал сегодня. Но ее удивляло и поражало то, что она работала здесь уже неделю, и, скорее всего, его было кому проинформировать о ее возвращении и вступлении в новую должность. Да и Брэд, вероятно, мог его предупредить. Но мало того, что Алекс проявлял не свойственную ему бестактность и удивительное безразличие, не заглянув в ее кабинет и даже не поприветствовав по телефону, он еще и открыто демонстрировал, что его не интересовал ее профессиональный успех. И то, что он неожиданно перешел на «вы» вселило в нее тревогу и отстранило все трепетные чувства.
«Ах так! И откуда ни возьмись – рыжеволосая смазливая Вивьен? Ну что ж, ты никогда не услышишь от меня того, что хотел еще два месяца назад»,– яростно подумала София и стиснула зубы в непримиримом протесте.
На нее нахлынуло столько эмоций сразу, но это не выбило ее из колеи, как было прежде, а заморозило все чувства, которые еще недавно рвались наружу, в которых хотелось открыться любимому мужчине. Но теперь это казалось настолько унизительным, что София поклялась, никогда не признаваться Ахматову в том, в чем собиралась.
И в следующие несколько дней София стояла перед выбором: впасть в прежнее подавленное состояние или достойно принять реальность. Она устала носить в себе боль и страх, сомнения и отчаяние и без конца бороться с ними. Она вернулась другой. Она пережила все свои предрассудки там, в чужом для нее мире не для того, чтобы теперь упасть духом и снова превратить свою жизнь в развалины.
Но обстоятельства сами подтолкнули Софию сделать верный для себя выбор. Она невольно начала обращать внимание на разговоры сотрудников о том, что Ахматов снова активно ухаживал за прекрасным полом, проводил время с друзьями в элитных ночных клубах и возвращался домой не один. Она не верила своим ушам, и внутренний голос тоже протестовал. Он не мог забыть ее, если все это не было притворством. Однако София видела, как он весел и увлечен, как за ним продолжали увиваться все незамужние сотрудницы, а он был обходителен, галантен и обольщал их своей загадочно-чарующей улыбкой, как он сиял каждое утро, будто был абсолютно счастлив и ничто не теснило его грудь. И ни разу в его глазах или лице не промелькнуло хоть отдаленно напоминающее чувство сожаления о расставании с ней, будто ее никогда и не было в его жизни. А сталкиваясь с ней в холлах или коридорах агентства, на общих совещаниях, Алекс не проявлял ни единого знака прежнего внимания к ней и был лишь равнодушно-учтивым, как полагалось воспитанному деловому человеку.