– Вечерочка, женишок, – Данила поднял голову, заметив подходившего.
– И тебе не кашлять. Придумали, куда сегодня отправимся? Или опять будем шорты протирать на бетоне?
– Есть одна мысль, – Санёк спрыгнул с качелей, чуть не уткнувшись носом в песок. Определившись, где земля, а где небо, он утвердился на ногах и показал пальцем вдаль. – Вот там стоит долгострой. Мы туда так и не сходили. Погнали, а?
– Я за. Есть те, кто против? – парень осмотрел остальных ребят.
Они лишь дружно отрицательно покачали головами. Все были за, ибо эта вечерняя скука доканала всех и вся. До недостроенного здания было метров 500 по пустырю, через который пастухи пригоняли по вечерам стадо коров. Петляя между рытвинами и другими препятствиями, ребята медленно приближались к зыркающей черными глазницами окон многоэтажке. Открытые пролёты лестниц не добавляли уверенности в силах, но раз пришли, то отступать было глупо. Забравшись на верхний этаж, ребята разочарованно увидели, что на крышу им не попасть, и потому пришлось довольствоваться окнами. Даже отсюда открывался потрясающий вид на дома и море вдали.
Поскольку Игорёк был не такой любитель красивых видов и эстетики заката, как Данила или Ира, он быстро заскучал и стал мотыляться по этажу, обыскивая каждую щель, а, чуть осмелев, и вовсе высунулся из окна и начал упражняться в плевках с высоты. Именно в этот момент парень и отдёрнул непоседу от края. Разумеется, тот сразу же вспылил.
– Ты чего творишь, а? Дай развлечься, а сам иди составь компанию своей невесте, – попытался прибегнуть к испытанному методу Игорёк. – Вон она скучает в одиночестве.
На самом деле Ире составляла компанию невидимая Аня, которая сидела на краю другого окна и болтала ногами в воздухе, но распространяться об этом было глупо. Поэтому парень, впервые оставив без внимания подкол в свой адрес, оттащил приколиста вглубь этажа. В это время из дверного проёма показался привлечённый криком Санёк и в момент, когда распалившийся Игорёк рванул к окну, попытался ухватить шебутного подростка за руку. Тот вывернулся и бросился на преграждавшего путь парня. Врезались… Оттолкнулись друг друга… Подоспевший Саня обхватил за пояс драчуна и профессиональным броском регбиста отбросил назад… Парень же по инерции сделал шаг назад, оступился и, под взглядом двух обернувшихся на шум схватки девушек, выпал из окна…
Раскрыв крылья, Аня в момент преодолела этаж и в пике устремилась вниз. Падающий под ней парень в панике размахивал руками, пытаясь ухватиться за какой-нибудь выступ. На долю секунды ему удалось зацепиться за арматуру – и этого хватило, чтобы девушка догнала его и поддержала в воздухе, чтобы тот успел забраться в проём.
– Я ж просила тебя, не умирай! – испуганно проговорила Аня, ещё не успев прийти в себя.
– Спасибо, – прошептал в ответ спасённый, по привычке быстро поднимаясь на ноги.
Но тут накатило осознание произошедшего, колени подвели, и он съехал спиной по стенке. Бросив взгляд на девушку, парень ободряюще ей улыбнулся, но через мгновение у него закатились глаза, и он провалился в беспамятство…
========== Верность своему счастью ==========
“И когда бегом времени слишком недоволен,
И картина былого в памяти изминается.
Иду по альбому, как по густому полю,
Ловлю в сачок бабочки-воспоминания.”
И снова пробуждение. Первой неожиданностью стало непривычное положение, в которой он лежал, а второй – то, на чем он лежал. Парень открыл глаза и осознал, что дремал, прислонившись спиной к стволу весьма немалой в обхвате сосны. Вокруг в подобных позах отдыхали знакомые памяти лица, а одна фигура моталась между деревьями, ловко крутя ножик в руках, периодически строгала палки и насвистывала что-то незатейливое. Когда человек обернулся, парень с удивлением узнал Ванькá.
И тут он понял, где находится. Лагерь на Волге. Правда, непонятно какой раз, какая именно смена, он был здесь много лет подряд, как и Ванёк. Они оба были одиночками, которые ладили со всеми, но невольно сторонились остальных. И оба ездили в последний год, после которого лагерь закрыли.
Парень вскочил и, поправив очки, стал вглядываться в ребят поблизости. Чем больше имён всплывало в его памяти, тем большее волнение и тревога овладевали его душой. “Нет-нет-нет. Только не этот год, пожалуйста, не надо”. Сердце отказывалось верить в то, что с холодной расчетливостью в него мозг вбивал ледяными гвоздями: Яшка, Матвей, Влад, Юрец, Полина, Даша – все они были в ту смену.
Сомнений быть не могло. Змеешип выбрал то воспоминание, которого касаться не следовало ни в коем случае. “Что ж, кажется в этот раз им придётся выслушивать мои нравоучения. Точнее той, кто появится”. С этими мыслями парень подобрал шишку и со злостью метнул вглубь леса, после чего взгромоздился на тарзанку и начал мотыляться на ней по кругу, возмущённо пыхтя.
Между тем Ваня выудил из кармана штанов мобильник, проверил время и пошёл будить спящих. Всю компанию старших отправила в бор старшая вожатая Маша, которой чем-то не угодили ребята, мирно дующиеся в карты у себя в домике. Они просидели на опушке пару часов, пожгли костерок, поели черники и под конец, устав страдать ерундой, дружно прилегли, чтобы добить во сне оставшиеся три часа до ужина, а следовательно и возвращения в лагерь.
Собравшись в кучу, компания двинулась по окраине леса в сторону деревни. Как и всегда, старший отряд передвигался пешком, так как отказывался использовать велосипеды, великодушно отдавая их младшим. Да и на ногах было приятнее ходить, чем вязнуть на песчаной дороге или чинить вечно слетающую цепь.
Неторопливым шагом ребята прошли под аркой распахнутых деревянных воро́т, являющиеся парадным входом в лагерь. Кроме этого официального места встречи существовали две-три лазейки, которые были под категорическим запретом вожатых, но в тихую секундочку старшие не упускали возможности срезать путь через эти ходы́. Да и это сакральное знание было известно лишь “старожилам”, провёдшим не одну смену в этом лагере.
Ужин ещё даже не начался, а потому старшие разбрелись по своим комнатам. Ввалившись ввосьмером в родной двухэтажный домик Солнца, как его именовали за нарисованное на внешней стене дома большое солнце, основной костяк компании разместился на комнате первого этажа, Юрец выудил из рюкзака потрепанную колоду и стал раздавать на очередную партию в “дурака”.
Матвей и парень залезли к себе на чердачный второй этаж и улеглись на скрипучих кроватях. Валяться первому быстро надоело, и он свалил в другой домик к подругам, а второй же всё также изучал хитросплетения узоров на досках стены и крыши. На светлом дереве были отчетливо видны места спила сучков, расходящиеся кольца и трещины.
– Привет, – прозвучал немного смущённый девичий голос. Парень замер, вспоминая голоса всех девушек лагеря, потом вздохнул, прикрыл на мгновение глаза и снова уставился в потолок.
– Привет.
– Что-то не так? – девушка явно смутилась ещё больше. – Аня говорила, что ты вроде дружелюбный. Что-то уже успело случиться, пока я не появилась? Не должно же было. Когда я подбирала эти воспоминания, они были счастливыми.