Выбрать главу

Юрий Михайлович Курочкин

Легенде О Золотой Бабе

Повесть

Художник Н. Казанцева

К читателю

Перед вами второе издание приключенческой повести. В основе ее лежит разгадка тайны Золотой Бабы — древнего идола северных народностей Урала. Автор использует литературный сюжет как средство исторического исследования легенд о Золотой Бабе, привлекая богатый краеведческий материал.

О Золотой Бабе, этой древней загадке истории, за многие годы написано многое. И все-таки загадка еще далека от разрешения. Откуда Золотая Баба пришла на Урал? Куда девалась? Была ли она золотой или ее только так называли? Кочевала ли она или так и «сидит» где-нибудь в тайге с давних пор, забытая всеми?..

Сама по себе вроде бы не существенная, загадка эта, став предметом исследования, помогает прочесть забытые страницы истории маленьких народностей Уральского Севера.

Много лет автор собирал материалы, старые и новые, на эту тему. Систематизировал их, чтобы попытаться дать если не решение, то хотя бы какие-то предварительные выводы. Материалов собралось уже изрядно, но поиск продолжается и каждый год приносит что-нибудь новое. Иногда — кроху, а иногда такой сюрприз, как неизвестная рукопись писателя-публициста К.Д. Носилова — путешественника, этнографа, географа, энтузиаста исследования Уральского Севера. Находка эта внесла ясность во многие спорные вопросы, позволила развязать некоторые туго затянутые узелки… «Уральская библиотека путешествий, приключений и фантастики», таким образом, предлагает читателю новый — исправленный и дополненный — вариант «Легенды о Золотой Бабе»,

Тетрадь первая

РЕФЕРАТ И ПРИМЕЧАНИЯ К НЕМУ, СОЧИНЕННЫЕ СТЕФАНОМ АРИСТАРХОВИЧЕМ ЗАКОЖУРНИКОВЫМ

Мне было совсем не до того, чтобы заниматься какой-то там Золотой Бабой. Ну, пришло письмо, ну да, я старый краевед — и что из этого? Ради чего я должен перерывать стопы пахнущих крысами старых книг и отвлекаться от столь интересной и важной работы, как обобщение материалов по исторической топографии города? Ко всему тому, я пенсионер. И я не обязан. Да-с!

Тем более, что письмо, с которого все началось… Извольте полюбоваться!

«Прошу срочно сообщить, какие материалы о Золотой Бабе можно найти в нашем городе. Нет ли в музее чьей-нибудь работы, обобщающей материалы на эту тему? Это нужно для проведения антирелигиозной работы во время туристских походов в северные районы У рала. О Золотой Бабе должен что-то знать старый краевед Степан Аристархович Закожурников».

Вместо подписи — какая-то немыслимая завитушка.

Адреса тоже нет. Кому отвечать, куда? На деревню дедушке?

Впрочем, сбоку карандашом записан номер телефона. Наверное, его, вопрошателя. Значит, найдется, если будет нужен.

Но — каков?! Ему, видите ли, нужно не как-нибудь, а именно срочно. И — извольте "видеть! — некий краевед скрывает тайну Золотой Бабы. Это-то он разузнал, а точное имя краеведа разузнать не постарался. Может быть, имя Степан мне и самому нравится больше; но если я no паспорту Стефан, то зачем коверкать мое имя — это просто неприлично.

И — самое главное — ему нужно что-нибудь готовенькое!

Откуда идет это стремление ко всему готовенькому? Иной едва оперившийся птенец, натянувший брюки поуже и рубашку попестрей, так и считает: весь мир создан для него и должен поставлять ему все, что он — пуп земли! — пожелает. Самому надо постигать и добывать. Ножками, ножками! Ручками, ручками! Головкой, головкой!

Вот и автор послания наверняка длинногривый, нечесаный нахал в узеньких зеленых брючках с молниями.

А может быть, я ошибаюсь? Все же антирелигиозная пропаганда, туристский поход… Может, просто папа и мама не научили его вежливости, а он вовсе не лохматый нахал, и ему в самом деле нужно? К тому же не надо забывать, что современной молодежи нужно знать много такого, чего не знали, да и не могли знать мы: радио, кибернетику, атом, космос… А я, сознаюсь, даже «Волгу» от «Победы» с трудом отличаю.

Нет, надо парию помочь.

Я отложил в сторону незаконченную главу об истоках речки Малаховки. Это ведь на день, на два, не больше..

* * *

…Увы! Незаконченная глава о Малаховке перекочевала со стола в ящик, а я бегал из библиотеки в библиотеку и лазил по трехметровым стеллажам, рискуя сломать голову. Я уже целую неделю не измерял кровяное давление и поэтому если бы умер, то даже не знал бы — отчего. Монбланы книг на моем столе грозили обрушением. Я злился на самого себя, на студента, которого снова стал мысленно звать лохмачом, на эту чертову — виноват, Золотую! — Бабу. Но бросить разыскания уже не мог.