Не появились «охотники» и в Тобольске, где экспедиция пересела на другой пароход — «Ангару», чтобы плыть до Обдорска.
Зато при остановке «Ангары» у села Демьянского местные жители рассказали членам экспедиции, что около месяца назад в каюке к берегу приставала компания людей, говоривших между собой не по-русски и одетых в серые куртки. Их было шестеро. Стало ясно, что Кузнецовы где-то впереди.
Заметим, кстати, что Демьянское — село, где некогда было одно из главных мольбищ остяков.
Лишь 14 мая около деревни Цингалинской «Ангара» встретила группу Кузнецовых. Они присоединились к экспедиции.
Из Обдорска (точнее — из Иондырских юрт на протоке Вылпосл) в конце мая экспедиция, погрузив на восемьдесят оленьих нарт имущество и людей, вышла в направлении к реке Собь. Дальнейший путь предполагался таким: верховье реки Лонготеган — река Ходата — Щучье озеро — гора Большой Заяц — река Кута — гора Минисей — река Кара — мыс Толстый на берегу Карского моря — и обратно через реки Щучью и Байдарату к пескам Санго-паи на Малой Оби.
Об охоте компания словно бы позабыла — только раз, на стоянке в районе реки Харава, Н. Кузнецов и Болин «пошли с ружьями на розыски волков, но им не посчастливилось».
Зато вся группа Кузнецовых, а также и этнограф (если не считать его примыкавшим к группе) оживились при приближении горы Минисей.
Они «с нетерпением изо дня в день ждали, что на северном горизонте откроется гора Минисей». Но в ответ на их нетерпеливые расспросы остяки или молчали или избегали прямого ответа. «Когда останавливались на ночлег, они уверяли, что Минисей совсем близко; на следующий же день, когда отправились дальше, они заявляли, что до Минисея далеко». Их нежелание вести русских к этой горе было настолько явным, что Баклунд не преминул записать в отчете: «Небольшие переходы последних дней, жалобы остяков на усталость оленей, их заметное уклонение от прямого направления к г. Минисей, произвели… впечатление, как будто инородцы неохотно везут экспедицию к священной гope обдорских тундр».
Так вот в чем дело — гора считалась священной!
И тут я вспомнил вычитанное у В. Иславина в его книге «Самоеды в домашнем и общественном быту», вышедшей еще в 1847 году:
«Посреди самого острова Вайгача находится камень по имени Неве-Хэге, т. е. Мать болванов... У отца и матери божков четыре сына, которые все разбрелись по тундре ив разных местах промышляют по ней. Это: Ню-Хэ-ге — сын — истукан, маленький утес на Вайгаче; Минисей — возвышение у Уральского хребта…» и другие. Минисей!
Между прочим, именем Минисей остяки называли всю северную оконечность Уральского хребта, всю горную группу, которою Урал вдается в тундру. Из трех гор, составляющих эту группу, две имели название: путешественник Гофман в 1848 году дал им имена Минисей и Константинов Камень. Третью же гору, о названии которой ничего не у далось выяснить ни у местных жителей, ни в литературе. экспедиции предстояло окрестить. Едва ли без участия я самих Кузнецовых горе присвоили их имя.
Гора Кузнецовых оказалась господствующей вершиной северной оконечности Урала, Минисей и Константинов Камень были ниже. Зато Минисей имеет особо характерную форму, отличающую его от других окружающих гор. Он острым ребром выдается из впадины между горой Кузнецовых и Константиновым Камнем. Это — трехгранная пирамида. Верхняя часть одного из склонов образована почти вертикальной стеной кварцита и у вершины фантастически зазубрена. На одном из ребер — ряд неглубоких пещерок. У подножия горы — озеро.
Это озеро — Емыньлор, — по словам остяков, священное!
«Становится понятным, — пишет Баклунд, — почему гору выбрали главным хранилищем идолов».
Да, тут оказались и идолы. Предметы жертвоприношений стали встречаться еще при спуске с горы Кузнецовых в сторону Минисея, в пещерках склона горы. Много встретилось их на мыске священного озера.
Но, как говорит отчет: «Гора Минисей по части ожидаемых (кем?) на ней предметов культа не оправдала возлагаемых на этот счет надежд. Можно думать, что часть их была спрятана».
Остатки жертвоприношений да несколько деревянных идолов — вот и вся добыча тех, кто этим интересовался. Кто же интересовался этим больше других?
Первым на вершину Минисея поднялся Болин l Один! Что хотел увидеть там, на безжизненной вершине, помощник присяжного поверенного? Волков? Белых медведей?
На другой день в лагере появился пустозерекий ненец Сядей с караваном оленей, груженным запасами экспедиции. Где-то невдалеке он поджидал экспедицию в течение двух недель.