— Значит, нет — не Сибиряков. Ну что же, пойдем дальше.
«…Несмотря на то, что я прожил, исследуя этот остров (Новую Землю), три года на нем…
— Ну, зимовщиков на Новой Земле до революции было не так-то много, все наперечет. Уточнить бы — когда? А вот…
«… Когда я приезжал туда в 1887 году на этот полярный остров для исследования… Эта колония (в западном устье пролива Маточкин Шар) была основана мной в 1890 году...»
— Итак, был там в годы 1887–1890! Теперь дело лишь за справочной литературой. А не подскажет ли сама рукопись, когда она создана?
«…Город Березов, имея всего одну паровую мельницу. и то построенную только в 1918 году…»
— Ага, одна засечка времени есть! А еще?
…Средний пробег, полученный нами при проезде на параходе «Храбрый» в 1918 году, дал следующие цифры…»
— Значит, писано это в 1918–1920 годы. И едва ли позднее, — ибо старой орфографией после уже никто не пользовался. А вернее всего в 1919 году. Выходит, что автор был жив еще в 1920-е годы… И наконец:
«… В 1914 году, проходя в бухту Находка на своей яхте «Салетта»…»
— Вот оно!
Ну, конечно же, это Носилов! Это его яхта «Салетта», снимки с которой не раз печатались в разных изданиях, бороздила просторы Карского моря и Обаой губы. И в Находке она бывала — не в той, ныне более известной, дальневосточной, а в Обской, что неподалеку от Нового Порта. «Салетта» — любимица Носилова. Даже у себя на даче, под Шадринском, построив для плавания по Исети прогулочную яхту, он назвал ее именем своей верной спутницы по скитаниям в северных морях.
Итак, Носилов… Когда-то знаменитое имя. Путешественник, писатель — беллетрист и публицист, ученый — геолог, географ, этнограф, энтузиаст исследования Уральского Севера. Человек необычной и беспокойной жизни. Из тех, что по-хорошему зовут одержимыми…
Сын сельского попика из-под Шадринска, отданный в Пермскую семинарию, чтобы пойти по стопам отца, он не преуспел в богословии и за два года до окончания бросил опостылевшую бурсу. С юношеских лет его сжигала страсть к путешествиям, к изучению дальних стран, к открытиям белых пятен планеты. Не хватает знаний? Не беда — он в одиночку штурмует толстые тома университетских учебников, едет налегке в далекий Париж, в Сорбонну, с кафедры которой гремит голос почитаемого им великого географа, объехавшего добрую половину земного шара, ученого-коммунара Элизе Реклю.
Но главный его учитель — сама Земля. Ветры дальних странствий, романтика манящих неизведанностей увлекают его в дорогу. Пусть для начала это не так уж далекий Верхотурский уезд Пермской губернии, и не такие уж глухие и неизведанные коми-пермяцкие верховья Камы — это пока еще проба сил, репетиция подвига. А затем, почуяв окрепшие крылья, он ринется в отважный поход на Северный и Полярный Урал с дерзкой задачей — найти и указать людям путь из Азии в Европу, из Обского бассейна в Печорский. Дело сделано, но оборотистый промышленник Сибиряков опережает молодого исследователя — слава достается ему. Обидно, конечно, но не беда, в жизни еще много нехоженых троп. Вот хотя бы Новая Земля — можно сказать сама terra incognita под носом. Три года зимует он там, исследуя архипелаг, недалекий вроде, но неизвестный, как луна. Привозит оттуда пухлые тома научных отчетов и кипы тетрадей с наблюдениями, ящики коллекций и… ворох новых проектов наилучшего использования богатств этого, хоть и далекого, но своего, русского, клочка земли. И в придачу — чемодан рукописей: очерки, рассказы, статьи.
Вскоре он — известность. Его с охотой печатают и перепечатывают газеты и журналы, издатели ловят его на ходу за полу сюртука, чтобы получить от модного автора новое произведение об экзотическом севере. Его с интересом читает Чехов и делится впечатлением с самим Львом Николаевичем Толстым, и тот перепечатывает (почти целиком) один из очерков писателя-путешественника в своей работе «Что такое искусство».
А он уже снова в пути — огибает Ямал в поисках кратчайшего прохода из Обдорской губы в Байдарацкую, проплывает искареженную заломами таежную реку Конду — от верховий до устья, барражирует Обь и Иртыш… Объезжает Алтай, Крым, Черноморье, Туркмению, Казахстан. Колесит по Турции, Египту; Палестине; Китаю, Корее, Маньчжурии…
Кажется, уже достаточно, впечатлений хватит не на одну-две, а на три-пять жизней, за плечами — десятки тысяч километров троп и дорог, полтора десятка изданных книг, сотни статей, очерков, проектов, докладов, отчетов…