Ярко сияло солнце, лучи которого беспрепятственно проникали в прозрачные стёкла окон, играя всеми цветами радуги, отразившись от гладкой поверхности серебряной статуэтки. Генерал-губернатор нервно расхаживал у себя в кабинете, то и дело опасливо косясь на дверной проём слегка приоткрытой двери. Что же будет теперь? Вся его затея держаться на одном лишь его слове — стоит только этому слову разрушится, как его план с треском провалится... Послышался тихий скрип двери. В проёме появился тёмный силуэт, но губернатор, казалось, вовсе не замечал его. — Доброе утро, губернатор, — наконец поздоровался с Его Превосходительством вошедший и, не дожидаясь ответа: вряд ли тот сейчас свяжет хоть два слова — занял стул напротив стола Его Превосходительства. Губернатор опасливо покосился на оппонента: он до сих пор не мог понять, каковы мотивы этого человека. Ведь теперь, когда командир Иаго очнулся, надобность в нём, кажется, исчерпана. Но, видимо, у человека в капюшоне на этот счёт были свои планы. Посетитель подпёр левой рукой подбородок, а правую положил на стол, задумчиво выскребая на нём невидемые узоры письменным пером. Губернатор уже было закатил глаза, когда заметил на правом запястье его союзника какую-то весьма странную метку. Это не было похоже на обычный знак или шрам. Нет, это было что-то совсем иное... Но... — внезапная догадка испугала солдата, и он невольно отступил на шаг назад. — Не может этого быть... — Что Вас так напугало, губернатор? — поинтересовался человек в капюшоне безразличным тоном, откладывая перо. Рукав его плаща вновь скрыл от глаз небольших размеров букву «P», которая была словно выжжена на коже и притом довольно давно... — Ничего, сеньор. Мне просто показалось... — и офицер умолк. Ведь если та метка это действительно то, что он думает, то Бриллиант — это очень опасный человек... — Вам показалось?.. — с непонятной интонацией повторил его собеседник, усмехаясь. — Как интересно. Настолько интересно, что я даже, пожалуй, буду готов выслушать Ваши грёзы. — Бриллиант сократил расстояние до минимума, чтобы в случае чего не дать офицеру сбежать. — Сеньор! — в дверь постучали, принеся спасение Его Превосходительству. Он открыл дверь и замер в проходе. — Что Вам нужно, капрал Рейес? — спросил губернатор, возвращая своему голосу и лицу привычную строгость. Капралу стало немного не по себе. — О, простите, Ваше Превосходительство, но с Вами хотел бы поговорить командир, — передал послание Рейес, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. — Это срочно. — Хорошо. Рейес, я пойду, ну, а Вы, будьте добры, присмотрите пока за моим слугой и заместителем Себастьяном. Офицер взглянул через плечо капралу, который уже повернулся спиной к комнате, а поэтому не мог видеть практически мгновенного перевоплощения мужчины из одного из преступников в Калифорнии в уважаемого сеньора. — Конечно, сеньор, — ответил Рейес, хотя ему страх, как не хотелось оставаться с сеньором Бланко наедине. Было что-то в его взгляде такое, что пугало капрала до чёртиков. За губернатором закрылась дверь, но, обернувшись, капрал обнаружил, что он остался один в этой комнате. Смертельно боявшийся одиночества, Рейес пулей вылетел из кабинета, захлопнув за собой дверь. «Годы идут, а люди не меняются», — подумал неизвестно откуда взявшийся сеньор Бланко в комнате. Солнце в очередной раз напомнило о себе, бросив свои последние лучи в комнату, прежде чем полностью скрыться за тучами.
Диего и Бернард не спеша шли по весьма пустынной улице города, о чём-то тихо переговариваясь. Ни один из них и не заметил, как быстро небо заволокло тучами и начали падать сначала мелкие, а затем более крупные капли. Де ла Вега наконец прервал разговор и обратил внимание на погоду. — Бернард, нам срочно нужно где-то спрятаться, — сказал юноша, накрывая голову руками от неестественно больших капель дождя. — Если ты, конечно, не хочешь промокнуть, — добавил он прежде, чем притянул мальчика за рукав рубашки в сухое место, коим оказался небольшой навес около какого-то дома. Бернард недовольно скрестил руки на груди и с хмурым, под стать погоде, выражением лица начал наблюдать за каплями воды. Обычно он любил дождь, который был достаточно редким явлением в этих краях, но только не сейчас. Этот странный дождь не вызвал ничего, кроме раздражения и гнева маленького бойца. — Почему мы не можем просто пойти домой? — сердито спросил Бернард, неожиданно даже для себя. Диего ничего не ответил; он лишь продолжил внимательно следить за каплями дождя, скользящими по черепице домов. Неожиданно с пощади послышались чьи-то воинственные крики, а вскоре в поле зрения укрывшихся от дождя людей появились расположенные к бою индейцы. Некоторые из них были вооружены копьями, другие — луком и стрелами, остальные же вызывающе вертели в руках топоры. Дождь «смыл» с площади почти весь народ, так что краснокожие бесцельно ходили по улицам, ища хоть кого-нибудь. Несколько раз их поиски всё же увенчались успехом, о чём свидетельствовали вопли мольбы и крики ликования нападавших. Каждый из горожан, кто сейчас надёжно спрятался от воинственно настроенных туземцев, благодарил небо за столь чудесное спасение, но не переставал молить Бога, чтобы дорогие ему люди не пострадали. Ведь жертв у индейцев уже было порядка десятка людей. Диего, услышав шаги, — а точнее громкий топот индейцев, — поспешил спрятаться с Бернардом в одном из самых тёмных углов. Те прошли мимо них. — Диего, почему индейцы напали на город? — спросил Бернард, стараясь не выдавать своего страха. — Они никогда раньше не нападали на нас. Молодой человек нахмурил брови. — О, нет, Бернард, ты ошибаешься. Раньше такие нападения случались постоянно. Особенно, когда их вытеснили со своих же территорий... Естественно, им это не понравилось. Нападения продолжались до тех пор, пока не сменилась власть. Новый губернатор смог найти с ними общий язык. Ну, в общих чертах. И они договорились. Если колонизаторы, то есть мы, никогда не войдём на их территорию, то они никогда не переступят нашей границы и ни за что не нападут без весомой аргументированной причины. — Но почему они напали сейчас? — мальчик опасливо покосился в сторону главной дороги. — Понятия не имею! — Диего потянул мальчика ещё дальше в укрытие. — Я осведомлён об этом не лучше, чем ты. — Конец его фразы был заглушён громкими шагами — и через секунду возле места их укрытия уже можно было лицезреть напавших на город. Краснокожие удивлённо огляделись по сторонам. Нет, ни единого намёка на чьё-либо присутствие, хотя один из них продолжал усердно заявлять, что слышал отсюда испанскую речь. Де ла Вега в последний момент успел сменить укрытие, перетащив за собой Бернарда. Дождь нещадно хлестал по лицу, но сейчас это уже нисколько не волновало их. Некоторое время никто из них не шелохнулся, боясь даже ненароком вздохнуть, дабы не выдать своё местонахождения. — Но я слышал!! — упорно повторял индеец-подросток, лет двенадцати. — Слышал!! Я вам говорю!! Однако старшие лишь недовольно покачал головами и, немного посовещавшись, приняли решение возвращаться. В конце концов, их дело было сделано. Индейцы ушли, даже не пытаясь скрывать своего превосходства. В нескольких местах лежали уже бездыханные тела, некоторые из которых напавшие бесцеремонно отталкивали, брезгливо фыркая. С уходом краснокожих закончился и дождь. Люди повыходили из своих убежищ и стали с грустью и жалостью осматривать нанесённые индейцами разрушения, горестно вздыхать о погибших. Диего и Бернард также покинули укрытие. Молодой человек поднял взгляд и ужаснулся: Сан-Таско было не узнать. Некогда аккуратнее навесы были разорваны в клочья, столы с товарами перевёрнуты, повсюду был мусор. И всё это сделали они — индейцы!..
В этот же день лесные дорожки, которые за последние сто лет ни разу не проседали под конскими подковами, уже во второй раз за эту неделю почувствовали на себе лошадиные копыта. На этот раз всадник восседал на белоснежном жеребце с короткой гривой, однако и он, подобно своему предшественнику, был одет в костюм тёмных тонов. У пояса также имелась шпага, за пазухой был надёжно спрятан пистолет. Наездник, стараясь не привлекать к себе внимания, проследовал в деревню. Сделать это было нетрудно, ведь индейцы, похоже, не рассчитывали на то, что кто-то из белых людей когда-либо проберётся на их территорию. Незнакомец спешился и, привязав под уздцы лошадь к дереву, начал медленно продвигаться вперёд. Ни одна веточка не сломалась под его шагами: он ступал осторожно, передвигаясь тихо и бесшумно, как охотник, медленно, но уверенно двигаясь к самому причудливому домику в деревни. Именно там, по его предположению, жил вождь племени. Вторженец наконец приблизился к заветной цели. Но, вопреки его ожиданиям, вождь племени уже был не один. Незнакомец замер и прильнул ухом к стене, чтобы расслышать весь разговор. Из домика доносились два голоса, один из которых был почему-то смутно знаком шпиону. — Так Вы всё ещё полагаете, что эти ураганы несут какой-либо вред? — спросил один из находившихся внутри. — Да, — ответил ему другой. — Это единственный способ объяснить то, что я увидел в видении не далее, чем сегодня утром. — Это всё старые сказки, вождь. Неужели Вы до сих пор в это верите? — саркастично уточнил визитёр. — Верю. Следующий ураган будет уже завтра — мне не хотелось бы, чтобы мои люди пострадали. — О, не волнуйтесь. Всё под контролем, — искренне заверил его собеседник. — Я очень на это надеюсь, сеньор. — Вождь на некоторое время умолк. Шпионка неслышно отодвинулась от окна, принимая более удобную позу, когда сзади послышалось шипение. — ...обещая Вам помочь, я поставил условие... — говорил краснокожий, а девушка тем временем беззвучно пыталась переместиться подальше от ползучего гада — ядовитой змеи, которая нередко встречалась в этих краях. — ...слово сдержу, — ответил ему мужчина, но свидетельница разговора не услышала всё: шум листвы был слишком громким. — Вы слышали? — Её сердце упало. — Слишком уж громкий звук для дикого зверя! — шпионка поняла, что ей срочно нужно бежать. Она, совсем позабыв о змее, вскочила и бросилась бежать со всех ног, всё дальше углубляясь в лес и надеясь, что её не заметили. Через примерно пятнадцать минут безпрерывного бега беглянка внезапно споткнулась о какой-то корень и растянулась на земле. Тело сразу же сковала боль, и девушке пришлось осмотреть себя, чтобы убедиться в отсутствии серьёзных травм. Взгляд её скользнул от изодранных брюк к рубашке, а потом и к запястьям. «Вот чёрт!» — она мысленно выругалась: на её руке, прямо по линии алел глубокий порез. Если сейчас же не перевязать рану, будет очень плохо! Она встала и, оглядевшись в поисках хоть чего-то подходящего, наткнулась взглядом на какой-то узор, вырезанный на коре дерева. Он настолько заинтересовал её, что сеньорита, на скорую руку перевязав порез лоскутом от её рубашки, приблизилась к толстому стволу. Это были чьи-то инициалы... «D & R»... Что же они означают?..