Дом Сан’сана представлял собой низкое строение, похожее на палатку, но при этом не состоящую только из ткани. Я не специалист в материалах, но, видно, также использовалось и дерево. Формой это строение было больше круглым, крыша была многоярусной, если так можно выразиться, цвета которой чередовали: один ряд был песчаным, а другой — бурым. Не знаю, к чему вам такие точности, друзья, ведь, например, я даже не описывал, где разговаривали Кирилл и Арсений, а тут такие подробности… Территория Сан’сана была аккуратной, красивой, здесь ощущалась природа, но при этом всё-таки что-то было не так. Возможно, такое чувство вызывало множество идолов, ведь Сан’сан — не стану скрывать — был жрецом, так что работал с богами. Быть точнее, с множеством богов. Ох, как жаль, что люди не знают истинного, единого Бога! Если бы он знал… Но вряд ли у нас есть сила, чтобы володеть душой человека другого. Домик окружал деревянный заборчик, тоже очень аккуратненький и красивый.
Арсений приоткрыл коричневую шторку, ведущую в дом, но Сан’сана не увидел. Вместо жителя дома он мог разглядеть кровать коричневого цвета, столик, какие-то безделушки, идолы, бумажки, свечу, окно, форму которого я не помню… Конечно, были и другие вещи явно, но я перечислил то, что перечислил, так что, как говорится, довольствуйтесь тем, что имеете. Знаете, я могу добавить круглые часы коричневого цвета с чёрными стрелками, висящие на стене, но были они какими-то странными. Не помню точно, да и не знаю, но время Сан’сан измерял уж явно как-то по-своему. Что могу добавить ещё? Лежала также на другом столе тушка поросёнка, причём сырого, но уже обгрызанного в некоторых местах. Для чего он ему был нужен? Это, конечно же, вопрос, требующий большого внимания, концентрации и достаточного ума. Всё это у меня вроде бы имеется, как, верю, и у вас, мои дорогие читатели, так что я предполагаю, что он не стесняется потреблять сырое мясо. Если бы тушка не была обгрызанной, можно было бы предположить, что свинья нужна была для какого-то нечистого ритуала. Интересно! Свинюшка, кстати, по-видимому, взята из той весёлой компашки своих братьев, живущих прямо за окном.
Сделав несколько кругов в небольшом доме, Арсений решил выйти из него. Ещё раз подумав, что делать дальше, он решил отправиться на поиски Сан’сана: очевидно, тут, в доме или рядом с ним, его не было. Где же он мог находиться? Вы подумаете, что вариантов может быть неограниченное количество, но Арсений, как человек очень умный, образованный, — потом вы о нём узнаете ещё лучше — сразу догадался: Сан’сана похитили разбойники. Если бы я был с ним, я бы так не подумал никогда, но в Арсения вошло это чувство и выйти уж никак не могло. Водимый им, он направился. Герой наш не знал точно, где могут жить проклятые разбойники, похитившие Сан’сана, но шёл, доверившись своему чутью, которое определённо подвести его было не в силах: даже если бы оно и хотело, оно бы не смогло его предать. Чутьё говорило: «Иди на восток, Арсений; поднимайся по горе, и будет». Виды были похожими на те, что мы видели ранее: небо было таким же, трава была такой же, деревья были такими же, как и в прошлый раз. Я совсем забыл рассказать про мелких тварей, кстати! Я бы, кстати, добавил информацию про тех мелких тварей — как, вероятно, и хотел. На самом деле, я планировал рассказывать о другом тогда и мой план сработал, но я должен рассказать вам про других животных, которые, стоит отметить, никуда не делись — впрочем они и не должны были. Они пропадают только тогда, когда землю окутывает мороз, зима и холода так, что всякая тварь погибает. Жаль! Они вообще никому не нужны, так что довольно грустным является их существование. Вот, например, если бы герой наш отошёл немного в сторону, чуть-чуть подальше, — но он этого не сделал, потому что было бы не совсем логично… Итак, если бы он отошёл, то увидел бы довольно-таки интересное строение — пчелиное гнездо. Стоит ему только окунуться туда, как он увидит удивительный порядок, многочисленных участников работы и, вообще, целое королевство. Все они живут и, скорее всего, знают как счастье, так и скорби, равно как и мы, люди, короли всего живого. Мы не имеем крыльев, как птицы; не можем дышать под водой, как рыбы; не способны бегать, как гепарды, — но, однако же, в наличии у нас разум, благодаря которому вы это читаете. Кто его лишён? Единицы, которые, стоит отметить, заслуживают нашего сочувствия. В пчелином жилище свои заботы, которые, боюсь, описать я не в силах: видно, настроение не то. Могу ли я рассказать о зелёной траве? Она, насколько я знаю, чудесная тварь, приносящая в мир радость и жизнь. Вот, она уподобляется диким деревьям, образуя самые настоящие джунгли. Среди них обитают разные удивительные создания, которые уже отмечались в этой легенде. Прыгает неуклюже кузнечик, сверчки организуют концерты, что смотрят все народы, живущие под нами. Там и пауки, которых можно встретить на поразительной высоты деревьях — самых настоящих небоскрёбах. Ветви их — будто бы отдельные участки, нужные для жилья, на которых обитают десятки удивительных созданий. Мост, идущий в небо! Потрясающей красоты виды открываются с великой высоты. О, что же это? Привет, муравей! Вас целая куча. Некоторые — отважные скитальцы, исследователи и странники, что работают на благо королевы, живущей куда дольше всякой твари, подобной тебе. Что там говорить, даже люди иногда живут меньше, чем, допустим, монархиня, которой ты служишь! Я бы мог показать тебе удивительные места, красота которых даже не сможет уместиться у тебя в голове, но нет: зачем? Ты должен трудиться сам, а моя роль — тебе не мешать. Я, мой друг, обладаю великой властью, так что всё ваше муравьиное царство, в которое ты входишь, могу разрушить за несколько минут — среди вас будет плач и скрежет зубов. Где теперь твоя королева? Она раздавлена моей ногой. Что мне твои братья? Они мертвы, убиты. Кровь их растекается великими ручьями так, что образовывается новое море. Ваши насекомые-соседи будут слагать легенды о гибели сего мегаполиса, как, например, слагаем и мы про Содом и Гоморру — места, которые ты не знаешь и никогда, на самом деле, узнать не сможешь, как бы ни старался. Но я, мой друг, достаточно разумен, вследствие этого я не буду играть. Разве я похож на ребёнка? Это их заботы, но не мои. Мне жаль вас, ведь скоро сюда прибудет бригада детей. Я, конечно, способен удалить ребёнка отсюда, но даже чадо сие будет дороже тысяч таких же царств, как то, которому ты служишь. Пока, мой приятель! Удачной тебе жизни!