- Это дэлги. Или тэлхи. Люди называли и до сих пор называют этот народ тельхинами. У меня есть и менее симпатичные слуги, но тебе совсем необязательно их видеть.
- Дэлги тоже бессмертные и вечно молодые?
- Только те, которые служат мне.
Не прошло и трёх минут, как слуги вернулись, неся два маленьких инкрустированных столика и два стула. А ещё через несколько минут на столах оказались большие серебряные блюда - с холодным мясом, какими-то плодами, орехами. Последний раз дэлги вернулись с кувшинами и высокими металлическими кубками. Астерий взмахнул рукой, и в зале стало ещё светлей, потому что на его стенах и колоннах теперь светились не только виллиферы. Теперь сияли почти все камни, а может, не только камни, но и какие-то другие материалы, использованные мастерами, которые украсили стены замка этой смесью рельефа и мозаики.
- Садись, - сказал хозяин, устраиваясь за одним из столиков. При ярком свете Астерий казался ещё более красивым и не таким зловещим, как в полутьме. - У нас не было обычая накрывать большие столы, как это принято на Терре и во многих других мирах. У нас на Таэле каждый сидел за своим отдельным столом, даже если это был пир. Но вообще-то пиры у нас бывали редко - только когда главы кланов собирались на совет. А потом остались лишь два враждующих клана. Возможно, кто-то из потомков клана Раннуи ещё жив, но я ничего о них не знаю. Из клана Даннэй только я сохранил себя в целости, и то... Моё существование нельзя назвать полноценным. Ешь. Не бойся, эта пища подходит людям. Хлеба у меня нет, поскольку я его вообще не ем. Или ты без него не можешь?
- Да нет, обойдусь... - очередной прилив грусти погасил уже начавший было разгораться аппетит. Терри тоже не ест хлеба. Почти. Но выпечка Анды ей понравилась.
- Ешь, - покосившись на меня, усмехнулся Астерий. - Голод лишь усиливает тоску.
Я не одолела и трети того, что было на моих блюдах. Напиток оказался терпким, странным на вкус, но довольно приятным. К тому же он явно бодрил. Выпив целый бокал, я почувствовала, как настроение моё улучшилось. Хозяин же мой наоборот слегка помрачнел. Покончив с едой, он задумался, вертя в руках украшенный чеканкой кубок.
Луна снова посветлела. Теперь она красовалась в самой середине оконной арки. Я подошла к окну.
- Сейчас там не на что смотреть, - сказал Астерий. - Слишком темно. Да тут и вообще смотреть не на что.
Похоже, он был прав. Я видела лишь окаймлённые лиловым светом силуэты гор. На горизонте они были чёрными. И этот замок окружала чернота. Он словно вздымался над бездной. Но поскольку в лицо веяло не холодом, а приятной прохладой и легко дышалось, он явно стоял не на высокогорье.
Я хотела было спросить Астерия, почему он живёт там, где не на что смотреть, но передумала. Даже могущественный маг может стать жертвой обстоятельств, а жизнь этого бессмертного определённо была полна проблем. Скорее всего, даже больше, чем моя. У него было больше времени, чтобы нажить проблемы, и масса времени, чтобы их решить. Только вот даже бессмертному, похоже, не всё дано исправить, а тащить этот груз целую вечность...
Обернувшись, я увидела, что Астерий внимательно смотрит на рукав своего балахона.
- Это сагн, - пояснил он, прежде чем я разглядела на лиловой ткани лиловую ящерку. -Огненная ящерица с планеты Эрс[24].
- Почему огненная?
- Потому что не горит в огне. А ещё они умеют изменять окраску. И не только в случае опасности, когда лучше слиться с окружающей средой. Иногда это говорит об их настроении, самочувствии... Ого, он уже на тебя отреагировал. Признал свою.
Ящерка стремительно пожелтела, потом стала оранжевой и слегка засветилась.
- Ты ведь из огненных людей, принцесса. Хангр-Тану, Хангар-Тан... Огонь во тьме. Солнце тьмы. Или Ночное солнце. Так называется твой мир. Один из твоих миров. Забавно то, что на Эрсе ханг означает "холод", а в языке твоего народа "огонь" и "солнце". Впрочем, они оба могут обжигать - и огонь, и холод. Когда Огненный Змей свернулся клубком и уснул, он ещё долго светился во тьме, вращаясь вокруг двойной звезды. Сперва он сам светился почти как звезда. И эойи назвали его Ночное солнце. Они лучше всех знали историю этого мира.
Астерий немного помолчал, склонив голову к правому плечу и с интересом на меня глядя. В выражении его лица теперь было что-то детское. И одновременно жуткое.
- Гимелос - такой хитрец, - заговорил он снова. - Этот маной неспроста отправил тебя ко мне. И поверь, он не только о тебе думал. Его очень беспокоит то, что сейчас творится с обоими мирами.
- А что сейчас творится и с какими мирами? Ты имеешь в виду Ариану и Далейру... то есть Хангар-Тан?
- Да, два мира, далёкие друг от друга, но связанные мостом. Но главное связующее звено -ты, принцесса. Ты - дитя двух миров, и от тебя явно что-то зависит. Хотя я ещё не знаю, что именно. Тебе, конечно, надо отдохнуть, и мне тоже, но позволь рассказать тебе небольшую сказку на ночь. Она довольно страшная, но тебя же непросто напугать. Или ты очень устала?
- Да нет...
Я уселась на то самое накрытое не то шкурой, не то ворсистым покрывалом ложе, на котором недавно очнулась, а мой хозяин расположился в кресле. Царь Аида на своём троне. Сагн соскользнул с его рукава и прибежал ко мне, устроившись рядом на мягком чёрном покрывале. Он перестал светиться и стал серовато-жёлтым. Я осторожно провела рукой по его твёрдой спинке, обтянутой гладкой сухой кожей. Сагн не шелохнулся.
- Это же не кошка, - рассмеялся Астерий. - Но ты ему нравишься. Кто бы мог подумать, что всё началось с этих безобидных созданий... То есть они-то, конечно, ни при чём. Просто они, как выяснилось, легко поддаются изменяющей магии. А началось всё... Когда-то тут неподалёку был мир. Мой мир. Его называли Астерия, а нас, звёздных владык, как я уже говорил, называли астерами. Мы очень древняя раса. Не буду рассказывать тебе обо всём, что мы умели. Скажу только, что эойи почти всему научились у нас. А когда научились летать среди звёзд быстрее света, они поспешили убраться подальше от нас, и, думаю, правильно сделали. В нашем мире было большое белое солнце и шестнадцать планет, из которых пять того же типа, что Терра и Ариана. Одна из них совсем небольшая. Сейчас такие называют астероидами. Эта маленькая планета Адена, на которой, кстати, мы сейчас находимся, и раньше целиком принадлежала мне. Я выиграл её в магическом поединке, когда кланы Даннэй и Раннуи делили сферы влияния. Мы, астеры, могли находиться в тех мирах, где условия губительны для людей, но жить нам всегда было комфортней на планетах земного типа. К концу нашей истории на трёх планетах Астерии, включая мою родину Таэл, правили маги клана Даннэй, к которому я принадлежу. Две другие были владениями клана Раннуи. Все остальные роды - и знатные, и не очень - присягнули на верность либо нам, либо раннуям. И, разумеется, каждый из двух правящих кланов стремился к полной власти. Даннэи и раннуи постоянно соперничали. В основном из-за того, что вы теперь называете сырьевыми базами. Ну а поскольку среди представителей обоих кланов были могущественные маги, думаю, ты уже догадалась, что постепенно это соперничество превратилось в войну магов. Мы экспериментировали не только с существами, населяющим наш мир, но и с теми, кого находили в других галактиках. Когда-то мы свободно путешествовали по разным мирам. Это сейчас я так слаб, что эти путешествия стали для меня проблемой. Моему дяде, магу Агиону, который хорошо владел тёмной материей, понравилось экспериментировать с этими милыми ящерками. Сперва получились замечательные огнедышащие драконы, и некоторые из них теми или иными путями попали на Терру. Насколько я знаю, их там до сих пор вспоминают. А пиком его магического искусства стал Огненный Змей. Вообще-то он задумал создать гигантского дракона, летающего не только в пределах одной планеты, но и между планетами. В ходе экспериментов конечности дракона всё уменьшались и уменьшались - это делалось для усиления его летучести. Получилось что-то вроде крылатого змея. Лапы его уменьшились настолько, что едва были видны, и потому он вошёл в историю как Огненный Змей, хотя по сути это что-то среднее между драконом и змеем. Агион всего лишь решил наслать это чудовище на владения врагов нашего клана на планете Халум. Раннуи что-то замышляли против нас, и мы решили опередить их, нанеся удар первыми. Змей должен был спалить их главный город с прилегающей к нему территорией, где они испытывали новое оружие.