- Играйте здесь сколько хотите, - сказала им Алета. Впрочем, без особого тепла в голосе. -Если вас кто-нибудь ещё обидит, идите прямо в Главный Дом и расскажите любому из взрослых. Вы под защитой короля.
Дети хотели её поблагодарить или просто сказать что-нибудь вежливое, но испуганно попятились - потому что старый лурд зевнул, обнажив огромные клыки. Разумеется, он никого не собирался пугать. Насколько я поняла, прожив тут десять дней, эти звери вообще были снисходительны к детям, но юные демиры их явно побаивались. И они явно не чувствовали себя здесь под защитой.
Лурд неторопливо последовал за Алетой и тремя детьми, и львята побежали за ним. Самый младший вздумал поиграть его хвостом, но, стоило старику недовольно рыкнуть, тут же прекратил свои забавы.
Я была уверена, что Алета никогда в жизни не посоветовала бы своим внукам пожаловаться на обидчиков взрослым. Ни своим внукам, ни другим детям своего племени. Но понятие альдов о чести и достоинстве на демиров не распространялось. Алета заступилась за этих детей и в отличие от задиристой троицы не демонстрировала своё пренебрежение к ним, но оно чувствовалось. Как и в отношении Диона к той женщине в роще, хотя разговаривал он с ней вполне вежливо. Видимо, взгляд на демиров свысока давно уже стал для альдов привычкой, которую они и сами не замечали. Привычкой, проистекающей из убеждения, что они выше. "За высокий удел приходится платить". Да, приходится. Всегда будь готов к тому, что в тебя из-за угла чем-нибудь запустят. Возможно, даже чем-нибудь тяжёлым.
Кровь у Кевила наконец-то остановилась. Девочка сорвала растение, отдалённо напоминающее крапиву и, разжевав его мясистые листья, приложила одному из мальчишек к фингалу под глазом, а другому к разбитому лбу. Они морщились, но не возражали, а вот четвёртый мальчик вяло отмахнулся, когда она занялась было огромным синяком на его предплечье. Этот паренёк вообще держался очень отстранённо и в течение всего разговора молча смотрел себе под ноги. Теперь он поднял глаза, и меня просто холодом пронзило от тяжёлого взгляда его тёмных глаз. Я сразу вспомнила худощавого подростка, смотревшего на меня в роще блисса. С этими детьми явно что-то не то.
- Ты как? - обратилась я к странному молчуну.
Ответа не последовало, и мальчик снова уставился в землю.
- Он почти всегда такой, - сказала девочка. - Ферн пришёл в наш посёлок, ещё когда мы жили за Красной Рекой. Сказал, что аскейры уничтожили его деревню и всех там убили. Он один уцелел. Он мало с кем разговаривает, кроме Хилары, своей приёмной матери. И вечно куда-то убегает. Странно, что с ним до сих пор ничего не случилось. Хилара сегодня попросила нас присмотреть за ним... Ферн, твоё плечо начинает опухать. Ты хотя бы смочи холодной водой - вон под тем деревом.
Молчун никак не отреагировал на совет приятельницы, и та махнула рукой:
- Хилара хорошо умеет лечить. Она о нём позаботится.
Я с неудовольствием подумала о том, что Алета могла бы отвести этих детей в замок и смазать их раны той желтовато-серой целебной мазью. Впрочем, скорее всего, таким синякам и ссадинам тут вообще не придавали значения. Юные альды, которые вечно дрались и состязались, постоянно бегали с синяками и царапинами.
- Почему вы не дали им сдачи? - спросила я. - Вас же больше.
- Мы не сумасшедшие, чтобы с ними драться, - хмуро ответил старший из мальчиков. -Мы хотели убежать, но они прижали нас к этим кустам, а там колючки... С альти-лурду вообще лучше не связываться. У них некоторые дети сильнее наших взрослых, да и вообще... В них же звериная кровь. Иногда она бросается им в голову. Альти, если в ярости, может убить, а уже потом опомнится. Такие случаи были. Это безумие, вызванное звериной кровью. Они не совсем люди. Недаром же у них иногда рождаются дети с когтями и покрытые шерстью. Один такой много лет жил в Главном Доме. Его держали взаперти, но в городе иногда слышали его жуткий голос. Вроде бы рычание, но не совсем звериное. Мне это дед рассказывал. Он жил какое-то время в Ахеле, потому что делал одну работу для королевы Мирины.
Я заметила, что девочка, стоя рядом с моим собеседником, тихонько теребит его за край туники.
- Да это же все знают, Найла, - усмехнулся он, покосившись на приятельницу. - И все говорят.
Девочка смотрела на меня не то чтобы со страхом, но как-то напряжённо, словно гадая, исчезну я или в кого-нибудь превращусь. Жившие в Ахеле демиры знали обо мне, и наверняка многие из них считали меня или мергом, или ещё каким-нибудь странным существом, которому не место на солнечной стороне их мира. А возможно, эта серьёзная юная особа по имени Найла просто привыкла вести себя осторожно и не болтать лишнее. Тем более про сильнейших. Я уже знала одно общество, где тоже правили сильнейшие. Выглядело оно куда более цивилизованным, чем это, но для большинства это была благоустроенная тюрьма, где лучше говорить поменьше и желательно шёпотом, поскольку никогда не знаешь, кто тебя услышит и как истолкует твои слова.
- А ты умеешь открывать врата? - неожиданно спросил меня художник. - Ведь ты же появилась откуда-то оттуда, - он махнул рукой в неопределённом направлении.
- Что за глупости, Кевил! - рассердилась Найла. - Это же дочь короля, которую похищали саху. Все так говорят.
- И совсем даже не все. Ты же слышала - они собираются её выгнать.
- Это только Мейя говорит, - Найла бросила на меня смущённый взгляд, как бы извиняясь за бестактность своего приятеля. - Она же злюка. А ты вымой руки, они у тебя все в угле. Уже и морду себе всю увозил.
- Раньше я умела открывать врата, Кевил, - сказала я. - Но сейчас не смогу. Я не мерг, не тень, которая притворяется человеком, и не призрак. Я обычный человек, который просто... ослаб. Я сейчас нездорова.
- Понятно, - он осторожно потрогал разбитый нос. Мне показалось, Кевил был рад, что я не стала врать и уходить от ответа. - Но ты ведь можешь выздороветь?
- Надеюсь.
- А я надеюсь, что исполнится одно пророчество. О том, что когда-нибудь альти-лурду и нам, демирам, придётся бежать из этого мира туда, где мы сможем жить подальше друг от друга. Я хотел бы жить подальше от них... Сейчас нам приходится прятаться в этом городе или селиться возле него, но ведь одним нам с аскейрами не справиться. Альды прекрасные воины, они делают для себя магическое оружие, и в бою им помогают их звери. Им подходит жить в этом страшном мире, а нам тут плохо.
- Кевил, проблемы есть в каждом мире, поверь.
- Да им ведь тоже страшно, - сказал самый младший. - Альдам. Они просто притворяются, что им не страшно. Они вечно притворяются - что им не страшно, что им не больно. Отец говорит, альти-лурду уже не верят, что сумеют победить аскейров. Этих тварей становится всё больше и больше... А это правда, что ты приехала на таронге?
- Правда.
- А почему он тебя не убил?
- Наверное, он был сытый. Ну... или это был свихнувшийся таронг.
Мальчишки засмеялись. Все, кроме Ферна. Девочка из вежливости улыбнулась моей шутке.
- Нам пора домой, - сказала она. - Надеюсь, эта ночь будет спокойной для тебя и для всего твоего дома, альти.
Дети пошли прочь. Маленький молчун, сильно отстав от своих товарищей, вдруг задержался возле меня. Я вздрогнула, когда он поднял на меня свои тёмные глаза.
- Сходи к Колодцу Пророков, - тихо произнёс он и поспешил за остальными.
Компания уже почти скрылась среди зарослей, когда Кевил оглянулся.
- Если они тебя всё-таки выгонят, приходи к нам. Мой дом у самых городских ворот. Он из синего камня, а над дверью фигура Зилы, которая держит над головой красный диск.
Прежде чем покинуть сад, я нашла злополучный рисунок, ставший причиной драки. Вернее, не причиной, а поводом. Причиной ссоры была неприязнь между двумя племенами. Взрослые её скрывали, но дети-то ничего не умеют скрывать.
На другом конце окружённой кустарником поляны среди травы белело три плоских камня. На одном из них я увидела нарисованные углем фигуры - мужскую и женскую. Что ж, для своих лет мальчик рисовал очень даже хорошо. Бог и богиня стояли на некотором расстоянии друг от друга. Мне показалось, что между ними юный художник хотел ещё кого-то изобразить, но не успел.
- Вообще-то демиры считают супругой Эльгена не Тефну, а Зилу, - сказала Алета.