- Мы с ней можем вообще больше не встретиться.
- Каждый раз отправляешься в патруль и не знаешь, увидишь ли ещё тех, с кем утром сидел за столом. Мы с тобой совсем недавно чуть не погибли. Смерть всегда близко. Не стоит о ней забывать, но и не надо слишком часто о ней думать.
- Есть вещи похуже смерти. Например, стать мергом и неприкаянно бродить по земле, когда поймёшь, что тебе не место среди живых.
- Такого мерга может спасти его лурд.
- Да, чтобы вернуть в Царство мёртвых. Наверное, там мне и место. Я ведь и правда что-то вроде мерга, Дион. Я не должна была родиться и появилась на свет из-за того, что один молодой маг вмешался в прошлое. Я не такая, как все, и благодаря этому обрела один редкий дар. А потом вместе с ним утратила то, что позволяло мне жить, как все. Я не мертва, но и не жива в полном смысле этого слова. Энергия этого мира привязывает меня к жизни, не позволяет раствориться в вечности, но как долго это продлится?
- Возможно, сегодня ты узнаешь ответ на этот вопрос. А пока не думай о плохом. Поплыли к берегу. Нам надо подкрепиться. Пища - одна из тех вещей, что привязывают нас к жизни, а плоды линтаны очень питательны.
По вкусу эти лжеананасы напоминали творог с джемом из несладкой клубники. Дион съел два плода, а я и одним чуть не объелась.
Потом мы отдыхали, лёжа бок о бок на мягкой золотой хвое. Я наслаждалась покоем и этим новым чувством близости, которое возникло между мной и Дионом. Он тоже казался счастливым и умиротворённым. Тирена купаться не захотела и блаженствовала в тени линтан.
- Дион, тебе не интересно, почему уаду сегодня не напали?
- Я как раз об этом думал. Такое впечатление, что ты на них как-то подействовала...
- Да мы просто не нападали, вот и всё. А они вообще сами нападают на людей? Они едят людей?
- Кажется, нет. Просто убивают. Я видел, как они жрали камни и растения, но людей... Нет, никогда не видел, чтобы эти твари ели человека. Загрызают, но не едят.
- А нападают?
- Ну... Раскалывается земля, и оттуда выбираются эти твари. Да, они нападают...
Дион произнёс это не очень уверенно.
- Но сегодня же не напали. Я думаю, если их не трогать, они не нападут. А потом подохнут через несколько дней.
- Нет, Диана... Когда они видят людей, они сразу свирепеют.
- Так может, потому что у людей сразу возникает желание их уничтожить? Наверное, эти твари чувствительны к нашим настроениям.
- Возможно, но... Я не уверен, что от них всегда можно отделаться так, как нам сегодня удалось.
- И всё же, будь я одним из ваших вождей, я бы предложила такую тактику - при встрече с уаду не нападать на них.
- Ну, знаешь... Иногда всё решают мгновения. И не напасть - значит позволить себя убить.
- Дион, можно же просто отступить... Да, знаю, это противоречит вашим представлениям о чести и доблести, но какой смысл всё биться и биться с полчищами этих тварей, если их становится всё больше и больше и этому конца-края не видно? Может, следует попробовать...
Тирена прервала меня грозным рычанием. Хорошо, что она и Дион никогда не теряли бдительность. Когда я поняла, что к чему, львица уже перегрызла горло какой-то белой твари, похожей на ушастого варана, а Дион пронзил точно такую же тварь своим мечом. Упав, ящер стал стремительно изменять окраску, становясь из белого зелёным. Золотистая хвоя на берегу потемнела от его красновато-бурой крови.
- В сторону! - закричал мне Дион и отбросил меня, прежде чем я сообразила, в какую сторону мне бежать, прыгать или падать. Упав у самой кромки воды, я видела, как он отрубил голову очередному аскейру. На него тут же прыгнул четвёртый... Вернее, пятый, потому что с четвёртым разделывалась Тирена.
Тот, с которым сейчас сцепился Дион, был самым крупным. Юному альду не удалось убить его первым ударом, и рана ещё больше разъярила эту тварь. Ящер сбил Диона с ног ударом своего мощного хвоста, но юноша ухитрился вонзить меч ему в брюхо, когда аскейр навис над ним, уже готовый сомкнуть челюсти на его горле. Этот удар ослабил аскейра, и всё же он ещё сохранял боеспособность. Когтистая лапа прижала Диона к земле, а уродливая морда ящера снова приблизилась к его шее. Краем глаза я видела, что Тирена бьётся сразу с двумя тварями. И ещё я видела меч, лежащий рядом с моей одеждой. Меч, который мне подарил Дион... Я кто - потомок альти-лурду или мокрая курица?
Я схватила меч обеими руками и обрушила его на загривок ящера. Бурая жидкость, тёплая и густая, обрызгала меня едва ли не с ног до головы. Хорошо, хоть в рот не попала. Рана, которую я нанесла, не была смертельной, и всё же этот удар ненадолго дезориентировал хищника, ну а Диону и не требовалось много времени, чтобы воспользоваться ситуацией наилучшим образом. Я видела, как его клинок проткнул шею аскейра, выйдя рядом с кожистым отростком, напоминающим ухо. Или это были жабры? Я так этого и не узнала.
- Ты как? - Дион выбрался из-под обмякшего тела чудовища и подошёл ко мне. Его лоб, правое плечо и руки были забрызганы тёмной кровью аскейра. Алые капли его собственной крови, выступившей на груди, там, куда вонзились когти зверя, казались неестественно яркими. Они напоминали какой-то таинственный знак из шести пятен, которые становились всё больше и больше. Потом одно из них превратилось в тонкую струйку, устремившуюся вниз по мускулистой груди, покрытой золотым пушком.
- У тебя кровь...
- Ерунда. Хвала Тефне, у хелина тупые когти. Надо уходить. Эти твари охотятся семьями. С этой семейкой мы разобрались, но вдруг появится другая. Вообще-то семьи хелинов держатся подальше друг от друга, и всё же... Что-то неладно. Они никогда не охотились в это время дня.
- А это вся семья? - спросила я, глядя на семь гибких зелёных тел, покрытых красновато-бурой кровью.
Один, самый светлый, почти белый, ещё шевелился под лапой Тирены. Он же был и самым мелким. Рядом неподвижно лежал почти такой же, чуть побольше.
- Вся. У них последними нападают детёныши. Когда видят, что старшие родичи не справляются. Тирена прикончила обоих отпрысков. Хелины способны изменять окраску, поэтому тут, среди белых деревьев, так посветлели. Умирая, они зеленеют. И вообще чаще бывают зелёными... Они живут выше и в это время должны спать. Что-то выгнало их из нор. Догадываюсь...
Дион прислушался, его чуткие ноздри слегка вздрагивали. Он как будто улавливал запах, которого я совершенно не чувствовала. Звериное чутьё. Звериная кровь. Во мне она тоже есть, но меньше. К тому же я росла в другом мире. В мире высоких технологий и победы над силами природы... Вернее, иллюзии этой победы. Силу природы гораздо лучше ощущаешь вот так - столкнувшись со зверем, похожим на динозавра, с какими сражались твои предки на древней Терре. Ни бластеров, ни автоматов. Только копьё или клинок.
Я уставилась на свой меч, потемневший от крови ящера.
- Ты молодец, - сказал Дион. Совершенно серьёзно, без улыбки. - Не каждому удаётся так достойно провести свой первый бой. Давай быстро ополоснёмся и прочь отсюда.
Прежде чем окунуться, я посмотрела на своё отражение. Неужели это я? Обнажённая, вся в крови только что убитого врага, рука сжимает окровавленный клинок, взлохмаченные кудри только что не дыбом стоят, придавая мне сходство с Горгоной-Медузой. Сила природы... Теперь я поняла, что это такое, ибо ощущала её в себе. В какое-то мгновение мне показалось, что я готова сразиться с целой стаей таких ящеров, но, окунувшись в воду, пришла в себя. Вернулся страх. Чувство опасности, которое упорно твердило, что отсюда надо уходить и поскорей.
Вода показалась мне почти тёплой.
- Что-то не так, - торопливо одеваясь, бормотал Дион. - Тут скоро что-то будет. Подземный огонь уже близко...
- Ты думаешь, тут скоро начнётся то же, с чем мы недавно столкнулись?
- Не знаю. Возможно, будет просто огонь. Или появятся новые кипящие источники. Может, ядовитые, а может, и нет. А возможно, здесь просыпается очередной вулкан... Но всё это неспроста, и здешние твари ведут себя не так, как всегда. Ясно одно - начинается что-то плохое. В последнее время всё очень плохо. Всё хуже и хуже...
"Какая-то в державе датской гниль", - вспомнила я слова одного принца. Я видела, с какой тоской смотрит принц этого мира на залитый кровью и усеянный телами ящеров золотой берег, где мы совсем недавно лежали, нежась на солнце и любуясь красотой белой рощи. Очередной осквернённый Эдем.