«Откуда вы все знаете?» - пролепетал я.
«Да уж знаю!» - громко сказал он.
«Так вот» - сказал я сурово и твердо, осознав свое положение. - «Я хочу, чтобы Минна была жива. Чтобы она любила меня больше жизни, так же, как я люблю ее, и чтобы она была верной мне подругой до конца жизни».
«Принято», - быстро сказал он.
«Я хочу вечной жизни! Я хочу восхищаться земной жизнью всегда, видеть смену дней, лет, веков, эпох, правительств, много путешествовать и наслаждаться жизнью. Всегда!»
«Принято», - вновь был ответ Шварца.
«Я хочу познать все науки, которые мне интересны, добиться успеха в исследованиях, стать известным и полезным обществу. А также - хотелось бы добиться успеха в литературе и искусствах, в тех видах и жанрах его, в которых я сочту нужным».
«Принято», - прозвучал новый ответ.
«Я хочу отомстить своим врагам. Никто не может посягать на мою землю, мой дом. И еще, я хочу испытать все наслаждения, все блага земной жизни, доступные человеку».
«Принято».
«Вот, пожалуй, и все. Теперь можно и подписать».
«Вы хорошо подумали? Больше ничего не хотите?» - спросил Шварц.
«Этого вполне достаточно», - твердо сказал я.
Шварц улыбнулся.
давайте уйдем с этого ветреного места. Хотя бы - вон в ту беседку. У меня все уже давно готово».Освещая фонарем путь, мы двинулись вперед. Наверное, это были самые тяжелые шаги в моей жизни.
Шварц вынул из внутреннего кармана плаща бумагу и перо...
Когда все свершилось, мне стало удивительно легко.
Мы шли к дому, а я буквально летел, все норовя обогнать медлительного Шварца.
Нужно ли говорить о том, что моей милой Минне утром стало значительно легче.
Шварц пробыл у меня еще три дня, наблюдая за больной, назначая ей те или иные лекарства и процедуры. Но, как мне казалось, делал все это почти формально.
Все эти три дня в замке его хоть и побаивались, но все же считали милейшим человеком. Он отпускал направо и налево остроты, охотно принимал участие в общих собраниях, живо интересовался дядюшкиной библиотекой и даже съездил с ним на прогулку по окрестным рощам и полям.
Я же себя чувствовал вполне счастливым человеком, но какая-то непонятная тоска, горечь в душе оставалась после той ночи. Но она затушевывалась радостью и свежестью постепенного выздоровления моей любимой.
Шварц уехал внезапно рано утром, оставив записку с советами относительно дальнейшего лечения Минны, предназначенной больше Краусу, чем мне.
Неделю спустя моя милая уже гуляла по саду, хотя и была еще слаба.
То были волшебные дни! Уже опадали листья, чертили небо улетающие птицы, но солнце еще было ярко, а мы, сидя под голубым шатром небес, упивались поэзией.
Вряд ли можно было найти более счастливого человека, чем я в те дни! Рядом со мной всегда была верная и надежная подруга. О том, каким путем куплена была ее жизнь, я предпочитал не вспоминать.
***
Я не могу вас утомлять длинным рассказом о моей жизни, которая была по - настоящему долгой.
Что было дальше? Я получил престижное место у курфюрста, совмещая государственные дела с научными занятиями.
Я нанял хорошее войско указал соседям их место, вернувшись с победой. Потерянные территории были возвращены.
Наш брак с Минной был вполне счастливым. У нас родились две славные дочурки, которые удачно вышли замуж.
Я активно занимался наукой. Вскоре имя мое стало известным в научном мире.
Но шли годы. Я старел, но не умирал. Мне пришлось быть свидетелем страшного горя - смерти моей любимой Минны, а затем и дочерей, и внуков. К правнукам я уже испытывал равнодушие, как и они ко мне...
Чтобы не вызывать излишних подозрений по поводу своего долголетия, я стал путешествовать, часто меняя страны, города, изготавливая новые документы, придумывая новую биографию. Мой внешний облик не менялся, он как будто застыл на рубеже шестого десятка. Я много занимался наукой и литературой, печатался под разными псевдонимами, как прозаик и поэт, но, со временем, все это приносило мне все меньше радости. В брак я больше предпочитал не вступать, но испытал все удовольствия, которые может испытать мужчина, любящий женщин.
Кроме старенькой матери Европы, которую я почти всю объездил, я побывал в Новом Свете и в Африке. Решил заняться колдовством, мечтая преодолеть земное притяжение и добился некоторого успеха: при необходимости полета, или в случае опасности, я мог использовать крылья на спине, которые теперь возвышались уродливым горбом. Таков был результат моих чародейских опытов. Но это не мешало мне пользоваться большим почитанием у женщин! Колдовство помогало мне завоёвывать свое место под солнцем и устранять с дороги конкурентов.