Гусев инстинктивно коснулся виска. Чистая, гладкая кожа. Ведь светодиод существовал только в реальном мире. Как они могли подозревать, что он видит красный огонек в левом глазу?!
- Быть может, то всего лишь сосудик лопнул, - сказал поручик Гуи-Хау Шливиньский. – Тем не менее, нужно быть поосторожнее.
Гусева вывели наружу, прямиком в туман. Он видел очертания какого-то монструозного космического корабля. Оба офицера провели его к пандусу, на котором спокойно могла бы расположиться войсковая дивизия.
- Вот это как раз и есть РП Number One, - сообщил поручик. – Крейсер "Лех Валенса".
- Боже, - шепнул Гусев. Красный огонек пульсировал в левом глазу, но ведь вокруг все было таким реальным! Он чувствовал порывы ветерка, излучение тепла от нагретого металла, через подошвы мягеньких туфель он даже различал структуру ступеней, по которым как раз шел.
Оба китайца завели его в огромную приемную, сотканную из свет и каких-то еще материалов – чертовски дорогих, как догадывался. В самой средине помещения ожидало несколько мужчин.
- Господа разрешат, если я их представлю, - указал майор ладонью. – Это пан посол Речи Посполитой Польши при Ватикане, пан полковник Гусев. А это господа… - повернул он ладонь в другую сторону. Он начал представлять нескольких китайцев с осами и, возможно, пару мужчин, выглядящих по-европейски. Все в блестящих костюмах. Ни одной фамилии Гусев не запомнил.
- А вы откуда родом? – заинтересовался один из китайцев.
- Из Вроцлава.
- Оу? А где это?
- Пан посол смеется над нами, - вмешался один из "европейцев". – Вроцлавский парк располагается на предместьях столицы. Без пары сотен миллионов на счету вы там себе виллу не построите.
- Ах, - усмехнулся китаец. – То есть, вы из Варшавы? Тогда откуда же вы так хорошо знаете польский язык?
Остальные начали смеяться, словно бы от рассказал анекдот.
- Прошу прощения, господа, - перебил их беседу майор. – Пани президент ждет.
Он указал Гусеву направление. Когда тот двинулся за офицером, у которого из-под конфедератки выглядывала косичка, услышал комментарии идущих за ним людей:
- Вот видишь?! Без виллы во вроцлавском парке будешь ожидать здесь до усыр… гмм… смерти!
- Опять же, нужно быть еще и послом в Ватикане. Даже минуты с нами не отстоял.
Красный огонек пульсировал в левом глазу Гусева. Майор завел его в громадный лифт.
- Прошу, - произнес офицер, когда появилась дверь. Они не придвинулись, не опали вниз, не закрылись… Попросту появились. – Прошу прощения, но во время аудиенции ни в коем случае вам нельзя присаживаться на корточки!
Господи Иисуууусе!... "Как только я во сне опущусь на корточки, все прерываешь!", - сказал он Дитриху. Но ведь они же не могли об это знать!
- Почему именно меня вы решили информировать про опускание на корточки? – спросил он по возможности спокойно.
- Я всего лишь офицер для особых поручений. И хотел всего лишь сказать вам, что в ходе аудиенции абсолютно нельзя опускаться на корточки. Лучше и не садиться, для верности.
Двери исчезли. Майор ввел Гусева в зал, в котором ожидала девочка-подросток и какой-то генерал, судя по орденам, звездам и лампасам. И он, и она походили на славян. У них были русые волосы и голубые, совершенно не раскосые глаза.
- Это посол РП при Ватикане, - начал презентацию майор, - пан полковник Гусев. А это, - повернул он ладонь в другую сторону, - пани Президент Речи Посполитой, Королева Польши, Матерь Божья Ченстоховская, Асия Мацейчук.
Гусев инстинктивно склонил голову, но при этом не отрывал взгляд от красивой, не имеющей еще двадцати лет пани президент. Та заметила это.
- Ладно, ладно, - подошла к нему и положила руку ему на плечо. – Вообще-то, на самом деле мне 96 лет и зовут меня Хуи-Чон. Га эту внешность и фамилию нужно было потратить множество труда, и я потратила по-настоящему много денег… Так что не перегибай палку с этим своим восхищением, Гусев. Аплодисменты следуют хирургам.
- Пани президент...
- Похоже, мы можем разговаривать менее официально, - движением руки она отправила майора. – Гусев, с твоим левым глазом что-то не так.
Тот вновь вздрогнул. Ну не могла она видеть светодиода, пульсирующего в реальном мире.
- Пани президент?... – осторожно спросил он.
- Знаешь… Когда человек рождается в управляемом триадами предместье Пекина, то вырабатывает в себе инстинкт к выживанию. Я и вправду сама заработала на это славянское лицо, - провела она рукой по щеке. – И сама заработала на свою славянскую фамилию! Тяжким трудом, по-настоящему тяжелым. И я не хочу все это растратить, посылая вниз какого-то придурка.