Она вдруг вспомнила о Джеффри, художнике, арендующем мансарду в галерее «Сердолик». Они с Хью дружили еще со времен учебы в художественном колледже, и теперь брат постоянно выставлял на продажу его работы. Кэтрин считала, что Джеффри, к своему несчастью, был в нее влюблен, хотя и не признавался в этом на словах. Догадавшись о его чувствах, она не могла и дальше поддерживать ту безмятежную дружбу, которая некогда возникла между ними.
Джеффри был совсем не богат и не имел возможности приглашать Кэтрин на дорогие обеды и танцы, поэтому, когда появился Витторио и стал водить девушку на роскошные вечеринки, он воспринял это с обидой и досадой.
— Да ты зарделась! — воскликнула Мирелла, возвращая Кэтрин в настоящее время. — Должно быть, твои мысли связаны с мужчиной, оставшимся в Англии. Я рада этому.
Следующие несколько миль девушки продолжали болтать на различные темы, но Кэтрин не давали покоя последние слова итальянки. Та, по-видимому, была увлечена Райаном и хотела быть уверенной, что Кэтрин не встанет у нее на пути. Она вдруг ясно поняла, что ее появление на Сардинии вместо супружеской пары кардинально изменило ситуацию для Миреллы. Одинокая, незамужняя, да к тому же хорошенькая девушка могла стать для нее опасной.
Первый визит Кэтрин нанесла в Британское консульство на Виа Сан-Люцифере, где ее ждал сюрприз. Как только она показала клерку в приемной свой паспорт, он, извинившись, исчез за дверью и через несколько минут вернулся с объемным пакетом.
— Мы получили этим утром по телефону поручение подготовить все это для вас, мисс Милворд, — сказал он. — Если вам потребуется еще какая-либо помощь в дальнейшем, пожалуйста, приходите сюда, и мы постараемся сделать все, что в наших силах.
— Большое спасибо, только… — начала она, но клерк не дал ей договорить.
— О, разумеется, вы можете дать знать о своих нуждах мистеру Карлайлу, и он передаст нам.
Конечно! Она должна была догадаться, что это Райан Карлайл решил ей посодействовать, потому что они соотечественники. Кэтрин взяла пакет и вернулась к машине. Мирелле она объяснила, что консульство подготовило для нее некоторые документы, но та уже заметила надпись на пакете: «Для мистера Карлайла» — и поинтересовалась, какое отношение имеет ко всему этому Райан.
— Он звонил в консульство сегодня утром, — призналась Кэтрин и вынуждена была повторить то, что ей сказал клерк.
— Вне всякого сомнения, он просто решил помочь знакомой англичанке, — прокомментировала Мирелла, но по ее тону Кэтрин ясно поняла, что Райану не стоило развивать такую активность.
Мирелла предложила перекусить в ближайшем кафе, и за столиком Кэтрин бегло просмотрела находившиеся в пакете бумаги. Помимо рекламных буклетов и списка адресов производителей интересующих ее товаров, там оказались и приглашения на посещение этих мест. Теперь ей оставалось только позвонить по указанным телефонам и согласовать дату своего визита. Кэтрин мысленно поблагодарила Райана за такую неоценимую помощь.
Потом они с Миреллой посетили еще несколько офисов в городе, и, хотя многие служащие говорили по-английски, Кэтрин была рада обществу итальянки, переводившей в случае необходимости. Она так быстро получила нужную ей информацию, что заподозрила вмешательство Райана и здесь.
— Ты развила такую бурную деятельность! — заметила со смехом Мирелла, когда они пили кофе в кафе на Виа Рома и Кэтрин пыталась составить график своих визитов по полученным адресам.
— Решаю, как распределить все посещения по времени так, чтобы дважды не возвращаться в одно и то же место, — отозвалась Кэтрин. Для нее сейчас на первое место выходила проблема транспорта, но ока не стала жаловаться Мирелле, чтобы это не выглядело как просьба поработать у нее личным шофером. Кэтрин сверилась с картой юго-западной части острова и пробормотала: — Так, завтра — сначала в Иглезиас, потом в маленькую деревушку поблизости, по дороге в Ористано. Сомневаюсь, что успею еще куда-нибудь…
— Иглезиас? — повторила Мирелла. — Могу отвезти тебя туда завтра утром, только оттуда я поеду в Кальяри, чтобы встретить моего отчима. Он приезжает на пару месяцев на виллу Роскано.
— Твой отчим?
— Да. Моя мать дважды была замужем, и я — дочь ее первого мужа. Так что я не Бертини, а Каваллини. Когда умер мой отец, мама через несколько лет вышла за Алессандро Бертини, младшего сына la nonna. Лучия, так звали мою мать, умерла два года назад, когда мы жили в Неаполе.
— О, я сожалею, — сочувственно прошептала Кэтрин.