Сестра лорда Нордуэлла вспомнила, при каких обстоятельствах встречалась с этой девушкой. Тэйну не пропускали в парадный зал, когда ее брат занимался решением споров, поэтому она тайком пробиралась в галерею и наблюдала. Однажды Тэйна рискнула и вступила в спор, бегом спустившись с галереи и влетев в зал со скандалом. Вот только не чувство справедливости вынудило сестру лорда вступиться за бесприданницу, которая обвиняла Лана эрт Тодда в том, что он обесчестил ее, а узнав о беременности, бросил. Тэйна искала любой предлог, чтобы уличить семью жениха, уязвить кого-то из его родственников, а то и его самого. Лан, к ее глубокому разочарованию, отпираться не стал и пообещал, что позаботится о ребенке, а вот жениться отказался. Роан поддержал друга, а Тэйну наказал — заставил пересчитывать бочки с салом, помогая управляющему.
После сестра упрекала брата, и было из-за чего — девушка не вынесла позора и повесилась на дубовом суку недалеко от отчего дома. Роан вместо того, чтобы признать ошибку и наказать Лана, посоветовал Тэйне попридержать язык. Эрт Тодд легко отделался — пообещал дать две тысячи монет семье погибшей девушки.
Вспомнив историю несчастной, Тэйна не могла не задуматься о собственной судьбе. Слова старухи об обмане отдавались эхом в голове. Настроение Тэйны было нестабильным, прошлое разочаровало, настоящее запутывало, будущее виделось мрачным.
Она подняла глаза на Орея, и его ответный тяжелый взгляд лишил ее остатков самообладания. Она решила, что будет верить самой себе, и раз ей не хочется выходить замуж за Арриса, то и не нужно. Орей, не ожидавший особой прыти от притихшей, напуганной спутницы, на мгновение ослабил хватку, и Тэйна кинулась наутек. Ведьма безумно расхохоталась ей в спину, завыл, беснуясь, ветер, дико завопили призраки, зарычал Аррис.
Тэйна летела вместе с ледяным ветром, затравленно озираясь по сторонам, чувствуя, что ее настигает погоня. Разочарование мглистым крылом коснулось разума Тэйны, теперь она считала, что никакой лестницы к Вратам Эста нет, как и нет самих ворот — это глупые россказни. На самом деле все умершие становятся призраками и неприкаянными скитаются по миру, тревожа и завидуя живущим. И девушке хотелось поделиться своим открытием с живыми, поймать, испугать и ощутить их боль, когда узнают, что после смерти им не видать покоя.
Стремясь уйти от преследователей, одновременно Тэйна искала людей, чтобы поведать им о своем новом знании. Луна стелила перед ней ровную тропку, словно вела к нужной цели. Тэйна, не задумываясь, стремилась к ней.
Лунный свет померк, сдавшись на милость бликам разожженного в лесу костра, и Тэйна с изумлением поняла, что оказалась на месте своей гибели. Лан сидел у огня и что-то напряженно обдумывал, на его лице плясали тени и скользили пламенные отблески. Сплетаясь между собой, они искажали черты, изменяя привычный облик.
Тэйна остановилась, отпустила ветер, и тот, промчался мимо, задев Лана. Мужчина вскинул голову, посмотрел в темноту леса и отвел взгляд. Тэйна исподволь наблюдала за ним, позабыв о погоне. Почему она вернулась сюда? Что ее ждет?
Если бы сердце Тэйны все еще билось, то сейчас бы оно замерло, а затем застучало с неистовой силой, отдалось в ушах барабанным боем. Девушка осознала, зачем вернулась. Медленно подплыла к своему телу, прикрытому попоной, и впервые за долгое время по-настоящему задумалась обо всем, что произошло. Винить в своей смерти, как оказалось, некого, кроме себя. От этого не легче, намного горестнее, а Аррис, Орей и ар-де-мейцы, которые настигли ее и маячили между деревьями, обязательно напомнят. Сдаться на их милость или попытаться все исправить?
— Прости, — чуть слышно прошептала она, обращаясь к ветру, чтобы донес до Арриса. — Не знаю…
Он рубанул по воздуху рукой, обрывая ее фразу, заставляя умолкнуть. Орей поманил пальцем, приглашая присоединиться к ним. Один из ар-де-мейцев, его лицо в тот момент, когда она поднесла факел, навсегда врезалось в память Тэйны, протянул ладонь.
Девушка устало покачала головой и неосознанно придвинулась к Лану. Почему-то прочие призраки не подходили к костру, а Тэйне нравилось находиться неподалеку и, не вступая в круг света, наблюдать за человеком.
Когда призраки рискнули подойти, ближе всех оказался Аррис.
— Скоро рассвет, и нам нужно уходить.
— Я остаюсь, — вяло ответствовала Тэйна. — Мне нужно время, — не поняла, зачем сказала.
— Время уходит, и нам нужно спешить, — он настаивал на своем.
Тэйна показательно отвернулась от него, придвинулась к человеку, свернулась клубочком, согнув колени. Она жадно прислушивалась к дыханию Лана и заметила, как постепенно изменяется его ритм. Девушка касалась человеческого тела своими полупрозрачными руками, но не ощущала тепла.
Человек заснул, и Тэйна обратила внимание на огонь. «А ведь он тоже живой, — поймала она внезапную мысль и почувствовала, как хочется дотянуться до него, поймать благодатное тепло. — Быть может, хотя бы на миг мне удастся поверить, что снова живу?» — отчаянная надежда вспыхнула и сгорела, как сухие ветки в костре.
Коротка жизнь огня! Он живет какие-то мгновения, отмеренные человеческой рукой, дающей ему пищу. Человек спит — некому подбросить дров. Теперь Тэйну занимал огонь — она пристально смотрела, как вьются, пожирая поленья, языки пламени, не понимая, что чем сильнее их голод, тем короче жизнь. Она хотела предупредить их, но не шевелилась — очарованная, покоренная страстными, колдовскими движениями.
Тихонько кружился снег, падал неслышно, заметая следы. Медленно догорал костерок, над пушистыми верхушками занималась заря, закатились ясные звезды, пропала луна. В лесу стояла гулкая, щемящая тишина.
Незаметно Тэйной овладело равнодушие. Она уже не понимала, кем была, что сделала, к чему стремилась. Стало все равно, что случится дальше, и даже если бы наступил конец света, девушка не сдвинулась бы с места. Проснулся Лан, и Тэйна безучастно следила за тем, как он заново разжег костер, вскипятил воду в котелке, приготовил на скорую руку завтрак и быстро съел его.
Призрачной девушке было уютно, пока человек спал, теперь ею овладело волнение. Он собирался что-то сделать, оставить призрака одного. А призрак чего-то боялся. Полупрозрачная девушка опасалась солнечных лучей, старалась укрыться в тени, отбрасываемой человеком. Из-за этого ей приходилось постоянно перемещаться и смотреть только на его тень. Призрак не понимал, что делает человек. Зачем ему спускаться на дно обрыва, собираться там обледенелые камни и что-то прятать под ними?
Призрак рассердился, когда человек выбрался из оврага и, вместо того, чтобы занять прежнее положение, принялся собираться в путь. Тусклое зимнее солнце то пряталось за облаками, то неохотно выбиралось и светило на землю. Призрак негодовал и искал спасения, одновременно, пытаясь досадить человеку, вынудить его остаться. Призрачная девушка понимала, что мешкать нельзя, но слабые солнечные лучи успешно гнали ее прочь. Она вынужденно таилась под высокими, мрачными елями, но, как только набегали тучи, опять торопилась к человеку.
Он уже запрыгнул на коня и вонзил шпоры в бока чалого. Призрак издал горестный вопль и рванулся следом. Лучи нещадно жгли призрачную девушку, но она торопилась догнать человека, которого считала своим.
— Куда ты, дуреха? — кто-то резко дернул ее, потянул к себе, заставляя упустить человека.
Она в бешенстве обернулась и увидела другого призрака.
— Эй, — он вглядывался в ее лицо с тревогой.
Они стояли в тени высокого дерева, так как им обоим холодный свет зимнего солнца казался жгучим и опасным.
— Ты меня помнишь? — засомневался он, заглядывая ей в глаза с усиливающимся волнением.
Призрачная девушка с недовольством вырвала свою ладонь из его захвата и кивнула. Какие-то смутные образы, в которых всплывало и лицо этого призрака, посещали ее мысли, но четко помнила она одно — нужно найти своего человека. Сейчас же она выбрала выжидательную тактику и затаилась в тени еловых лап. Вечером призрачная девушка продолжит свои поиски, а пока запутает встреченного призрака. Он успокоился, пробормотал только, что найдет какого-то Арриса, и занял место под соседним деревом.