Дверь была не заперта, и хозяин находился на месте один, без охраны. Кого ему боятся в городе, где он хозяин. Даже князь подчиняется слову, слову великого служителя культа Чернобога.
Он поднял склоненную на сложенных, на крышке стола ладоней голову, и провел пьяным, бессмысленным взглядом по посетителям.
- Кто такие? Кто дозволил входить без разрешения? Пожар потушили? – Забубнил он заплетающимся языком, пытаясь говорить грозно, но хлюпающий нос не давал этого сделать. – Меду мне еще подайте. - Поднял он руку, и рухнул, громко стукнув лбом о столешницу.
- Сейчас. Будет тебе мед. – Подскочил к нему Бер и одним рывком вырвал из-за стола, приподняв одной рукой над полом, а второй размахнувшись для удара.
- Вы кто!!! – Заверещал толстяк, вращая выпученными от страха глазами и молотя ногами в воздухе. Хмель мгновенно из него выветрился. – Я позову стражу! Вы за это ответите!
Кулак Бера заставил его замолчать, превратив в тряпичную куклу.
- Фу, пакость какая. - Сморщился медведь, бросив тело на пол. – Обгадился.
- Ты его случаем насмерть не зашиб? Всё-таки думай, что делаешь, хоть иногда. – Федогран присел рядом с Истомой и пощупал пульс. – Вот же пакость. Подох. Он наша гарантия освобождения оборотня был. – Повернулся он к медведю. – Красимир обменял бы, деваться ему некуда. Чернобог не простит потерю своего жреца. - А теперь что? - Он встал и обратился к замершим, немного растерянным людям Хлуда. – Привяжите это дерьмо к лавке, покрепче, чтобы казалось, что он пошевелиться не может, и в рот кляп засуньте поглубже. Да не стесняйтесь, ему теперь все равно. А мы попробуем обмануть князя.
Подождем, кто-нибудь обязательно придет, заодно и перекусим, в харчевне как-никак. Только хмельного в рот не брать. Вы мне трезвыми нужны.
- Я вроде несильно. – Бер по-детски захлопал глазами. – Ты хорошо посмотрел-то? Может жив еще?
- Жииив… Пробубнил шишок намеренно растягивая сарказмом гласные. – Вот почему боги дали этому бугаю силы так много, так что через край плещется, а в разуме отказали, нельзя же быть такими жадными. Ну хоть бы чуть-чуть добавили. – Ожег он глазами медведя.
- Хватит Илька, все уже сделано. Чего уже теперь в пустую болтать. – Сел за стол Федогран. - Давайте перекусим. Тут стол богатый накрыт, все равно ждать, пока пожар не потушат. Раньше вряд ли кто придет.
Скучать и вправду не пришлось. Стол ломился от яств. Тут были и перепела на угольях, на прутьях насаженные и прожаренные, и гусь в яблоках, и осетр горячего копчения, и поросенок целиком, на подносе с румяной корочкой, и яблоки печеные, и клюква в сахаре, меда, взвары, квас, глаза разбегались от изобилия, хорошо жрецы нового культа живут. После трудной и дальней дороги, как раз все по вкусу голодным путникам, силы восполнить.
Когда с округлившимся животами, они потягивали из высоких глиняных кружек горячий взвар, в дверь осторожно постучали, и не дожидаясь ответа в открытую щель просунулась голова.
- Позволь, Великий, войти? – Дрогнул голос гостя, подслеповато щурившегося в полусумрак харчевни.
- Заходи, чего уж там. – Бер мгновенно схватил того за ухо и втащил в двери.
- Аккуратнее медведь. – Забеспокоился Федогран, так как глаза друга засветились злобой, и от него можно было ожидать повторения неприятной истории со жрецом. – Не трогай его и не бей. – Проходи, присаживайся. – Обратился он к опешившему воину.
- Кто вы. – Закрутил тот головой. – Что вы сделали с Великим? – Выдохнул он, увидев связанного Истому.
- Устал. Отдохнуть прилег. – Хохотнул шишок сверкнув ненавистью во взгляде. – Не хочешь рядышком прилечь?
- Кромочник? В храме? – Увидел его и выпучил в страхе глаза гость. – Что тут вообще происходит?
- Много вопросов. Сядь! – Рявкнул на него Федогран, и дождавшись, когда тот рухнет напротив, на лавку, продолжил уже более спокойным голосом. – Ответы на них получит только князь. Ты сейчас пойдешь и его позовешь. Скажешь, что жизнь вашего жреца висит на нитке, и если он не придет, то я вот этой рукой. – Парень воткнул кинжал в стол. – Ее перережу. Ваш бог, конечно, любит кровавые жертвы, но эта ему явно не понравится. Надеюсь, что ты меня понял. – Он посмотрел в глаза так, что воин вздрогнул. – Я все сказал. Иди и веди сюда Красимира. – И вновь рявкнул так, что гость подпрыгнул. - Пошел вон!
И вновь ожидание, которое, впрочем, не затянулось на долго. На улице загремело оружие и дверь пинком слетев с петель впустило несколько решительно настроенных ратников, однако мгновенно растерявших воинственность от увиденного.
Бер стоял над связанным жрецом, уперев тому в медальон на груди меч и изображал из клинка своеобразную юлу, вращая то влево, то в право, и хищно улыбался. Федогран пил неторопливо взвар за столом, в крышке которого торчал нож, на вершине рукоятки которого, сидел шишок со злобным выражением на лице, а сзади стояла ватага Хлуда, с обнаженным оружием.
- Я звал вашего хозяина, рабы, а не вас. – Федогран даже не вздрогнул при их появлении, и отхлебнув из кружки, громко поставил ее на стол. – Пошли вон отсюда, я только с Красимиром говорить буду.
- Здесь нет рабов, здесь служители. – Из-за спин воинов вышел высокий статный мужчина в зеленой, расшитой золотыми узорами рубахе, бездоспешный, видимо уверенный в своей безопасности. – Что вам надо от князя? – Голос его клокотал от злобы, и он еще даже что-то хотел сказать, но брызнул кровью из пробитого кинжалом горла.
- Какого черта!.. – Вскочил Федогран выхватив меч.
- Прости богатырь, не сдержался. Это сотник Лис, это он мою жену во славу Чернобога сжег. – Подошедший сзади Хлуд пытался выглядеть виноватым, но в глазах плескалась такая радость от свершившейся мести, что поверить в его раскаяние было невозможно.
- А хорошо попал. – Хмыкнул шишок. – Прямо в яблочко. А говорил, что не воин? Где же ты так ножи метать научился? – Стрельнул он хитрым взглядом по атаману.
Тот ничего не ответил, лишь пожал плечами, мол думай что хочешь, я свое дело сделал, и отошел назад с чувством выполненного долга.
- С вами не соскучишься. – Пробурчал недовольно Федогран, и вновь сел за стол, взяв неторопливо кружку, и рассматривая с любопытством застывших в растерянности в дверях вражеских ратников, которые, однако, уже успели обнажить мечи. – Ну что встали? – Почти ласково спросил он у них и вдруг рявкнул так, что те вздрогнули. – Пошли вон отсюда. Князя зовите, а это дерьмо уберите с порога, полы пачкает. Быстро!
И вновь ожидание, на этот раз более долгое. То ли местного хозяина долго искали, то ли тот решиться никак не мог, непонятно. Но наконец вновь раздался звон оружия и гул приближающихся разгневанных голосов.
Дверной проем загородила тень огромного воина. Гора мышц, покрытая блестящей кольчугой. Водянистые глаза на загорелом лице смотрели без всяких эмоций, прирожденного убийцы, а острый нос, сжатые в нитку губы и волевые желваки скул, дополняли это ощущение.
- Кто вы такие? – Густой бас привыкшего повелевать человека, прозвучал грозно, а мощная ладонь опустилась на яблоко меча. – Отпустите жреца, и вы умрете без мучений. Иначе будите просить смерти на дыбе, с содранной плетьми шкурой, и вывернутыми суставами.
- Уже можно боятся? – Не мог не вставить колкое замечание все также сидящий на кинжале шишок, почесав лапой ухо, словно он был пес.
Князь вздрогнул, видимо не ожидая, что кто-то посмеет шутить над ним, и побледнел. Ярость заклокотала в его горле.
- Тебя, маленькое недоразумение, я буду лично поджаривать, насадив на вертел. Медленно и со вкусом переворачивая, что бы не подгорел.
— Вот теперь точно боюсь. – Захохотал Илька. – Чего от тебя еще ждать, кроме гадостей, боров-людоед, он демонстративно повернулся к разъяренному гостю спиной, фыркнув при этом.
- Помолчи. – Улыбнулся Федогран другу и перевел взгляд на князя. - Хочешь получить своего жреца живым? Веди сюда моего брата, Вула, тогда поговорим.