На основании вышеизложенного я прошу об освобождении семьи Лебедь, которая безусловно окупится и может способствовать разрешению украинского вопроса в наших интересах.
Следует ожидать, что если обещание об освобождении будет выполнено, то группа ОУН-Бандера будет направлять нам гораздо большее количество осведомительного материала.
Начальник полиции безопасности и СД по Галицийскому округу
IV Н90/44. Секретно. Государственной важности.
Автор обращает внимание на одну фразу в этом документе, имеющую политическое и нравственное значение: представитель ОУН официально подтвердил, что «группа ОУН-Бандера ввиду угрозы физического уничтожения украинского народа Советами признает, что только полное присоединение к немецкому государству может гарантировать целостность украинского народа». Видимо, можно обойтись без комментариев.
Но вернемся к нашей теме. Теперь все прояснилось или почти все. К сожалению, не приходилось сомневаться в главном: гибели советских разведчиков.
Конечно же не на освобожденной Красной Армией территории, а на еще оккупированной немцами наткнулись на отряд боевиков ОУН-Бандеры «Колонист», «Ил» и «Кантор». Эта ложь потребовалась Герасимовскому-Гриньоху для того, чтобы объяснить, почему этих «большевистских агентов», представляющих исключительный интерес именно для германских спецслужб, но никак не для УПА, до сих пор не передают немцам и даже не сообщали им об этом аж до 27 марта. Потому что трудно: «нужно пересекать линию фронта». Далее, совершенно невероятно, чтобы, захватив столь важных разведчиков, поиск которых немцы вели большими силами по всей северо-западной Украине, бандеровцы взяли бы да и расстреляли их без всякой на то надобности. Не тронули же они куда менее ценных с этой точки зрения парашютистов, что должны были доставить адресату письмо генерала Зейдлица! Хотя совершенно очевидно, что тут все дело заключалось именно в письме, текста которого парашютисты могли и не знать.
Нет, «Пуха» и его спутников бандеровды берегли бы и стерегли как зеницу ока, это же бесценный товар для торговли с немцами! За них живых можно было потребовать у немцев что угодно: хоть вагон автоматов, хоть… жену Николы Лебедя Дарью Гнаткивську с дочерью и всей родней! Вот Герасимовский на первых встречах и пообещал передать «большевистских агентов» в СД с оговоркой: «Если они живы», он-де точно не знает. Герасимовский все знал точно: Зиберт, Каминский и Белов мертвы, но не расстреляны. Потому и передали впоследствии немцам лишь снятые с убитых документы. Были бы живы — передали живыми. Скажи они немцам сразу, что советские разведчики попали к ним в руки уже погибшими в схватке, — торг шел бы уже другой, куда по более низким ставкам. А тут, волей-неволей, когда дело дошло до финала, пришлось сознаться, но не откровенно, а опять же обманно: да, были живы, но мы взяли и ни с того ни с сего их расстреляли. Можно смело сказать, сообщи оуновцы без оговорки, что разведчики живы, они никогда не отважились бы их расстрелять, знали, что гестапо на расправу скоро. Та же Дарья Гнаткивська могла поплатиться головой за самоуправство мужа или его присных, благо находилась у Мюллера-гестапо под боком, в Равенсбрюке.
В нынешней украинской печати можно прочитать самые невероятные домыслы о судьбе Кузнецова. Один автор утверждает, что, дескать, попав в плен к бандеровцам, Кузнецов «раскололся», для спасения своей жизни начал выкладывать все, что знал. Автору даже не приходит в голову простенькая и коротенькая, словно рожденная под бумажным колпачком Буратино мысль: если «Зиберт» стал все выкладывать, то почему он не назвал даже своего имени ни подлинного, ни того, под которым значился в отряде — «Грачев»? Нет, в документе значатся только «Зиберт» и «Пух». И уж подавно не пришлось бы по сей день гадать, кто такой таинственный «генерал Ф.», тем более что никакого особого секрета в фамилии начальника советской контрразведки не было.
Пока убедительно никому не удалось опровергнуть самую простую, уже по-настоящему простую версию: группа Кузнецова в лесу или населенном пункте напоролась на гораздо более многочисленный отряд оуновцев и погибла в коротком бою. Не исключено, что в последний момент Кузнецов покончил жизнь самоубийством.