Не прошел бесследно и недавний демарш уотертаунцев: обсуждался вопрос о налогообложении. Постановили выделять от каждого поселка по 2 человека (всего 16), которые вместе с магистратом должны были готовить для ежегодных собраний рекомендации по сбору средств на общественные нужды. На 50 человек увеличилось число фрименов. Иначе говоря, «аристократический» магистрат испытал нажим со стороны фрименской «демократии» (большинство колонистов, не будучи членами церквей, не имели гражданских прав).
Несмотря на испытанный нажим, реальная власть руководителей колонии не была поколеблена. Остались на своих постах не только Уинтроп и Дадли, но и все остальные ассистенты. Избрали ассистентами старшего сына Уинтропа — Джона Уинтропа Младшего, а также видных деятелей компании — Джона Хэмфри и Уильяма Коддингтона, приезда которых ожидали со дня на день[71]. Включение в магистрат этих влиятельных и состоятельных людей должно было увеличить его авторитет. Уинтропу удалось отвести предложение «народа» о назначении командиров милиции отдельных поселений составом местных отрядов. Губернатор, как видно, опасался, что предложенный порядок увеличит независимость поселков от магистрата и ослабит его контроль над вооруженными силами колонии.
Вторая половина 1632 г. прошла в заботах. Строили укрепления вокруг поселков, размещали новых колонистов, поселившихся в Ньютауне, в числе которых в августе прибыла группа последователей известного пуританского священника Томаса Гукера (жил в эмиграции в Голландии). В начале августа отсидел в кандалах за пьянство колонист Джемс Вудворд. В начале сентября некоего Гопкинса за продажу индейцу ружья, пистолета и пороха приговорили к бичеванию и выжиганию на щеке клейма. Тогда же военный руководитель капитан Андерхилл провел учебную тревогу, которая показала слабость военной подготовки и военной организации бойцов и офицеров милиции. Это вынудило к принятию срочных мер по обеспечению безопасности колонии.
В начале июля 1632 г. бостонская конгрегация разослала другим конгрегациям, включая плимутскую, письма с просьбой дать ответ на три вопроса: «1. Может ли один и тот же человек быть одновременно членом магистрата, т. е. представителем гражданской администрации, и церковным старейшиной-управителем? 2. Если не может, то какие из полномочий он должен сложить с себя? 3. Может ли быть в церкви несколько пасторов? На первый вопрос получили единодушный ответ: нет, не может. На два других: определить трудно» (У., I, 83).
В те же дни в конгрегации Уотертауна обнаружились сепаратисты. Угрожая принятием строгих мер, им предложили немедленно одуматься. Они подчинились. Упорствующего Джона Мейстера отлучили от церкви. Через несколько дней сдался и он (У., I, 83).
В начале августа возник конфликт между губернатором и его заместителем (У., I, 84–88). Дадли обвинил Уинтропа в превышении власти и привел целый ряд примеров, которые показывали, что губернатор принимал решения, предварительно не советуясь со своим заместителем и другими ассистентами.
Описанные события лета 1632 г. весьма многозначительны. Колонисты в качестве членов независимых церквей явно сопротивлялись политике магистрата оказывать влияние на жизнь конгрегаций и контролировать ее. При этом они четко разграничивали главное и второстепенное в защите своих гражданских и церковных прав. Отсюда столь определенный ответ на первый из поставленных им вопросов и альтернативный на два других.
Быть может, не имелось прямой связи между обсуждением этих вопросов и появлением в то же самое время сепаратистов, и именно в Уотертауне. Но нельзя забывать, что сепаратизм — крайний рубеж независимости церквей: от государственной власти и друг от друга. Не просто результатом сведения личных счетов, не только оппозицией одиночки являлась распря между Уинтропом и Дадли. Заместитель губернатора имел поддержку среди других ассистентов. Рассказывая о случившемся в своем «Журнале», Уинтроп с разочарованием констатировал, что заседавшие разошлись, не приняв никакого решения (У., I, 88). Он, вероятно, ждал, что ассистенты защитят его. Вспомнив ход предшествующего общего собрания, можно предположить, что обвинения Дадли, направленные против Уинтропа, отражали в какой-то мере недовольство губернатором со стороны части колонистов.