Именно таким я его сейчас и видела. Обычным парнем. В жизни никто не догадается, что это принц!
— «Ну что, полетели?» — это мне. И следом кучеру — «Дан, загружай чемоданы!»
Кучер по имени Даний, высокий, плечистый парень, начал сноровисто поднимать и загружать в карету чемоданы. Три моих и один Роберта. Чемодан Роберта, кстати, вдвое меньше одного моего.
После того, как весь багаж был загружен, а лошади запряжены, Роберт подал мне руку и помог забраться в катету, после чего сел сам. Мы спокойно сидели с минуту, после чего тронулись и пегасы взлетели в воздух. Это странное ощущение. Вроде опора под ногами есть, а на самом деле ее там нет, хотя сейчас мы летим над огромным, красивым городом. К тому же конструкция такой вот кареты была не обычна. Машина в нашем мире тоже являлась транспортом, но скорее дополнительным. По всему измерению были выложены специальные дороги для машин, но… машина скажем так не самый удобный и безопасный вид транспорта. Единственный его плюс, это то, что машину мог позволить себе почти каждый, и в нее вмещалось пять человек, в остальном же… машина везде проигрывала лошадям. Особенно если лошадь действительно хорошая.
На машине только по дорогам, на лошади, везде можно проехать. К тому же, никто не отменял кареты, но это было намного дороже и, разумеется, более статно. Далеко не все могли себе позволить такую роскошь. Не говоря уже о том, что запряжены не лошади, а пегасы.
— «Мы летим в университет?» — ответ на вопрос я естественно знала, однако нужно же было, как то начать беседу. Хоть и с такого дуратского вопроса.
— «Да. Милана, ты не забыла про своего каира? Держи карточку всегда на видном месте. Особенно сейчас»
— «Почему особенно сейчас?» — уточнила я.
— «Потому что, что-то мне подсказывает, что нам угрожает опасность»
— «Ты же проверил все. Вы нашли пару ловушек…»
— «Еще раз повторюсь, пару, не значит все, но даже если и так, мы подлетаем с другой стороны университета, через врата»
— «Ну вот, видишь! Я уверенна, что там безопасно. Это же главный и единственный вход в университет, Наверняка он хорошо охраняется. К тому же, я так понимаю, все осведомлены о том, что мы прилетаем сегодня?»
— «Да. Все знают об этом, маги, отвечающие за безопасность, так же осведомлены об этом»
— «Ну вот, тогда я вообще не понимаю твоей паники» — пробормотала я.
— «Это не паника. Это предчувствие. Нельзя быть слишком самонадеянным» — резко ответил Роб. Он сидел весь напряженный. Спина, руки, черты лица заострились.
— «Пусть и так, но мне кажется твое волнение беспочвенно»
Роберт промолчал.
Через восемь часов полета, случилось то, чего опасался Роберт…
— «Ваше Высочество! Погода портится! Очень сильно портится!» — кричал не на шутку взволнованный Дан.
Роберт высунулся в окно и закричал в ответ:
— «Думаешь магия?»
— «Можете не сомневаться!» — ответил кучер.
— «Черт!»
Прилетели…
— «Роберт, что происходит?» — спросила я.
Мне не ответили. Зато крикнули Дану.
— «Хотят спустить нас вниз?»
— «Определенно. Пегасам же тяжело под дождем лететь, а судя по тучам, тут сейчас не дождь, ливень будет»
— «Тогда спускаемся, я вызываю подкрепление»
— «Уверен? Это явно провокация»
— «Сыграем в их игру по нашим правилам!»
Пошел ливень. Нет, ливень, это слишком мягкое определение для того, что началось. Начался ураган. Мы стремительно спускались вниз к земле. Было страшно, но не от того, что происходило вокруг, а то, о чем говорили мальчики. Ловушка. Роберт был прав, нельзя быть слишком самонадеянными.
Мы пошли на снижение. К счастью мы уже минут двадцать летели над землей, а не над океаном, иначе спускаться было бы некуда. Но и тут нюансы имелись. Мы летели над лесом, а значит, посадка будет не легкой…
Дождь тем временем все усиливался. Хотя мне сложно представить куда сильнее. Карета летела уже не так ровно и плавно, у пегасов насквозь промокли крылья, и им все сложнее было лететь.
Через некоторое время, глядя в небольшое окошко кареты, я видела верхушки деревьев. И тут очень некстати вспомнилось, что последний раз я наблюдала за природой из окна, в нашей семейной машине, когда ехала к лилии, получать свой «легендарный» дар. Кто знал, что он принесет мне столько проблем…
— «Ваше Высочество, мы летим очень низко!» — донесся сквозь шум голос кучера
— «Замечательно! Идем на посадку!»
— «Чего?» — одновременно ошалели мы с Даном.
— «Дан, выполняй приказ! Милана…держись»
После чего мы буквально рухнули вниз. Единственное, за что я могла держаться, это ручка от дверцы в карете. Схватившись в нее одной рукой, а в Роберта другой, приготовилась к тому, что мы сейчас разобьемся. Но нет, уже у самой земли, Дан, наладил управление пегасами и мы не падали. Спасибо и на этом. Верхушки деревьев были как никогда низко, и нам приходилось их облетать. Кучер нам видимо достался хороший, потому что в течение десяти минут мы не врезались ни в одну, а их тут было предостаточно.
Хотя неслись мы и строго по горизонтали, скорость была запредельная. Хотелось визжать и плакать, но моим желаниям не суждено было сбыться, потому что мы приземлились. И посадкой это было сложно назвать, потому что нас сбила молния.
Скорее всего, я испытала шок, потому что не могла объяснить того, что не слышала не единого звука, ничего не чувствовала. Я была сконцентрирована лишь на одном. Дышать. Нужно просто дышать. Видимо я так и не смогла совладать с собой, потому что потеряла сознание.
Пришла в себя уже тогда, когда все стихло, а мы были не в небе, а на земле.
Ну что сказать, не самая мягкая посадка в моей жизни, но хоть не разбились. Открыв глаза, осмотрела окружающую меня обстановку.
Ну, во-первых я ни за какую ручку уже не держалась, просто потому что ее не было. Оторвало вместе с дверью. Во-вторых, обнаружила обнимающего и видимо прикрывающего меня Роберта. Сам он был без сознания. Весь бледный и в крови. В своей. Одна скула рассечена, на шее небольшая, но глубокая царапина. Я оглядела карету и подумала о том, что мы еще легко отделались. Назвать каретой то, в чем я сейчас сидела, было сложно. На ум приходила лишь одна фраза: «Взяли, пожевали и выплюнули». Из стен, потолка, пола, отовсюду торчали доски. Ткань, которой была обита карета изнутри, просто смялась и облезла. И на фоне всего этого ужаса, я слышала отчаянное ржание лошадей.
Я потрясла Роберта за плечо, но он так и не очнулся. Я начала звать его. Сначала тихо, с надеждой на то, что он услышит. Я звала его, с каждым разом повышая голос, и уже через какое-то время поняла, что просто кричу, срываясь на хрип, а по моим щекам текут жгучие слезы. Мной управляла лишь истерика и паника.
Не помню того момента, когда изо всех сил начала звать на помощь. Не помню и того человека, который подбежал к нам. Я лишь хотела, что бы он нам помог, а вместо этого мужчина влил в меня флакончик с какой-то жидкостью, и я потеряла сознание.
Возвращение меня в мир не слишком-то радужной реальности, происходило постепенно. Сначала наваливались звуки. Если конечно знакомые до боли голоса можно назвать звуками. Я не понимала, что они говорят, я понимала лишь то, что после пребывания в бессознательном состоянии, в первые мгновения они казались просто нестерпимо громкими.
Следом, за способностью слышать, нахлынули все чувства. Я поняла, что лежу на чем-то твердом, и у меня ломит буквально все тело, а еще мучает жажда. Не уверена, что открывать глаза сейчас разумная идея. Но лежать и бездействовать я тоже не могу.
Робко и не смело приоткрываю лишь один глаз. Ровно на столько, что бы этого никто не заметил. Пока мое зрение привыкали к безумно яркому освящению, я приводила свои мысли в порядок. В моей гудящей и явно недовольной голове все перемешалось, и я пыталась вспомнить хотя бы что-то…
Дворец. Знакомство с родителями Роберта. Примерка платьев. бр-р-р, ужас. Полет в университет…неудачная посадка. Роберт. О Богиня, Роберт!