– Пускай Маша выберет, я в женских штучках не разбираюсь. Вкуса нет, как вы говорите. – Он мгновенно стал серьезным: – А где бумаги, документы, письма или личные записи? Здесь только одежда и украшения.
– Ой! – спохватилась Лена. – Ань, а где Тинины бумажки? У тебя в комнате?
Девочка досадливо наморщила носик:
– Мам, я же унесла их в музей для выставки, ты забыла? Там открытки и конверты есть, и сами письма внутри. Но я их не читала, ты же мне запретила… У меня в комнате остался только столик, тот, который под зеркалом.
– Покажешь? – попросил Гуров девочку.
Она послушно дождалась согласия матери и повела сыщика в свою комнату. Пространство было обставлено добротной мебелью, стены оклеены нежными розовыми обоями, на окне белые занавески, на полу бежевый пушистый ковер – комната настоящей принцессы. Из всей обстановки выделялся только старенький резной столик. Он хорошо сохранился, но его затейливые узоры и изогнутые формы плохо вписывались в общий дизайн комнаты. Столик вплотную был приставлен к зеркалу, миниатюрная столешница была завалена косметикой, заколками и другими неизвестными Гурову женскими штучками для наведения красоты. Под столешницей красовалась целая система из крохотных выдвигающихся ящичков.
Лев тактично обратился к девочке, чтобы она не испытывала неловкость:
– Мне необходимо осмотреть каждый ящик. Я понимаю, что там, скорее всего, твои личные вещи, но мне они не нужны. Если я увижу что-нибудь… м-м-м… нежелательное, твои родители об этом не узнают, я обещаю. Я лишь хочу убедиться, что там нет бумаг твоей родственницы.
Аня громко хохотнула, как ее взрывной отец, выудила из горки заколок на столешнице шпильку, потянула один из ящиков и ткнула куда-то сбоку острием. С резким щелчком выскочила деревянная пластинка, служившая вторым дном. Девочка лукаво прищурилась:
– Это хотели найти, да? Я читала про такие секретные места, но там ничего интересного не было, никаких драгоценностей. Только письма от какого-то Гриши… Ой, я обещала маме не читать письма Тины, она думает, что я еще слишком маленькая для такого. Вы ей не расскажете?
Лев кивком подтвердил.
– Ничего интересного там не было, письма все без конвертов, про любовь и все такое, я половину и не поняла.
– Где сейчас эти письма?
Девочка задумалась, вспоминая.
– В музее, кажется, вместе с остальными. Я их нашла и сложила в общую пачку, чтобы мама не заметила, а потом унесла все в музей. Мой руководитель должен просмотреть все письма и отобрать, какие будут участвовать в выставке. Но письма от Гриши точно не подойдут, они были написаны после войны, там дата стоит, а мы хотим разыскать треугольники с фронта.
– Ань, я хотел бы взглянуть на эти письма, можешь принести их завтра?
Девица кивнула:
– Да, принесу. Говорю же, там только открытки интересные, а письма не подходят, они слишком современны.
В комнату заглянула Лена с телефоном и поманила пальцем Гурова. Зажав динамик, она прошептала:
– Тут этот звонит, из страховой, спрашивает, во сколько за вещами приезжать. Что сказать ему?
Лев забрал телефон:
– Это Гуров. Приезжайте завтра в первой половине дня. В моем присутствии сможете осмотреть все вещи покойницы.
– В смысле, при вас?! – возмутился глухой голос на том конце. – Вы что, думаете, все так быстро, раз-раз, и все? Мне нужны вещи как минимум на пару дней, чтобы изучить все досконально!
– Хорошо, у вас будет пара дней, но здесь, в доме Жуковых, и при свидетелях. До свидания, ждем вас завтра.
Лев по тяжелому дыханию и длинным паузам понял, что его собеседник изо всех сил сдерживает гнев, поэтому решил закончить разговор, чтобы не заниматься бессмысленным препирательством.
После визита в прокуратуру он твердо решил узнать, зачем страховщику так нужны личные вещи умершей женщины. Сыщик поделился с Максимом планом: разрешить Савельеву осматривать вещи, но при родственниках, при свидетелях. Максим был согласен на любой вариант, лишь бы назойливый Анатолий отстал от его семьи. А после разговора по телефону Гуров объяснил Лене, что завтра будет необходимо дать возможность сотруднику страховой сколько угодно рассматривать вещи из всех трех коробок, но так, чтобы он был все время на глазах у членов семьи.
Солнце почти село, и Лев принялся спускать по лестнице на берег моря складную мебель, мангал и тарелки с закусками, а сам при этом размышлял, не будет ли Мария против, если он завтра проведет с сотрудником страховой компании несколько часов. Его разбирало любопытство, что же так упорно выискивает Анатолий. Может быть, он проговорится невзначай.