Тяжелый труд и упорство.
Они являлись необходимым условием успешной жизни, но упорство Виида выходило за все рамки.
— Создавать, создавать.
Он продолжал делать скульптуры и когда над оазисом палило солнце, и когда небо заполнялось звёздами.
«Я ничего не смогу добиться просто так. То, что навык ваяния оказывает большую помощь — это правда, но ваяя, я накопил опыт и отточил свои инстинкты. Как я могу стать мастером-скульптором, если не могу создать что-либо без применения навыков?»
Он чувствовал, что должен был вернуться к началу.
«Я должен стать мастером ваяния».
Виид воссоздавал все скульптуры, которые он делал до сих пор.
Башня Света.
Большая башня, сделанная из грязи.
Она вызывает великолепные чувства.
Художественная ценность: 74.
Он не мог использовать ваяние, поэтому ему было трудно воссоздать все особенности.
Башня Света ярко освещала Мору по ночам, а эта была просто кособокой башней.
«Здесь важна человеческая душа. Ваяние — это искусство. Это не техника. С мастерством владения холодным оружием можно победить более сильных врагов, но скульптуры бессмысленны, если они не трогают сердца людей».
Виид ваял популярные скульптуры.
Он воссоздавал все свои популярные скульптуры, такие как колибри, орк Каричи и воин-варвар. Здесь был даже его недавний Склизкий Глист, набравший неплохую известность.
До мастера ему оставалось 0,5 %, но мастерство не увеличилось даже и на 0,1 %.
У него были некоторые ожидания, но пока всё шло не очень хорошо.
— Мне осталось всего 0,5 %. Я должен увеличить свое мастерство хоть на немного.
Он прошёл через Пустыню Спокойствия и вынес горячее солнце только для того, чтобы создать скульптуры.
— Не сдаваться. Я не уйду, пока не стану мастером ваяния.
Когда он шёл через Пустыню Спокойствия, о много думал о ваянии.
Сначала верблюд стоял с ним рядом, но через несколько часов он ушёл.
Когда он провёл много времени, размышляя об одиночестве и боли, он кое-что понял.
— Люди, живущие в пустыне.
Виид был впечатлён ими ещё при выполнении квеста Хильдеран и Нодуля.
У него был с ними волнующий опыт, когда он избивал случайных монстров.
Это был приятный опыт, но он не мог сделать перерыв, поскольку у квеста был срок.
— Воспоминания всё ещё при мне. Есть скульптуры, которые я могу сделать.
Виид сложил песок в кучу и начал делать форму человека.
— Я помню каждого. Даже при том, что воспоминания и проведённое вместе время остались позади.
У Виида всё ещё остались ясные воспоминания о его времени в качестве Великого Императора.
Он ваял людей, которые служили ему в пустыне.
Тысячи воинов пустыни следовали тогда за Виидом.
Некоторые из них погибали в сражениях, и лишь немногие дожили до самого конца. Но он делал эти скульптуры, поскольку помнил их.
— Многие из них погибли слишком рано и бессмысленно. Я должен был обращаться с ними лучше…
Виид полагался на свои воспоминания, а также использовал кое-какие облегчающие методы.
Сцены охоты и квестов того времени транслировались по телевидению. Он мог создавать скульптуры, сверяясь с видео.
Конечно, было трудно выразить характер и чувства человека, лишь просмотрев видео. Это было невозможным без понимания индивидуальных особенностей и сути людей.
Виид получил этот опыт во время систематического ваяния скульптур.
— Уже немного лучше.
Делать скульптуры из песка было хорошо тем, что он мог исправлять любые ошибки.
— Он выглядит, как в тот самый день. Хм-м.
Скульптуры Виида медленно заполняли пустое пространство оазиса.
Сначала он просто пытался создавать некоторых своих подчинённых.
— Не думаю, что всё прекрасно. Ветер сдувает песок, поэтому я должен делать их быстрее.
Он ваял мужчин с оружием, в одежде и в необычных позах.
— Этого всё ещё недостаточно.
Большинство его подчинённых ездили на верблюдах.
Это было сурово, но Вииду пришлось снова начать скульптуры с нуля, на этот раз добавив верблюдов.
Появлялись жестокие воины пустыни, которые ездили на верблюдах, держа в руках ятаганы!
Воины пустыни сталкивались с грубыми песками, ветрами и жарким солнцем.
Поскольку их формы стали более сложными, половина из тщательно продуманных работ разрушались.
— Нужно начать их заново. Пока что они мне действительно не нравятся.