Пусть Фома неграмотный, зато любое зло, как бы оно ни маскировалось, от добра отличит. Говорит нескладно, зато складно мыслит, и в его косноязычной речи нет-нет да и промелькнет народная мудрость, ибо востер умом Фома. Все полезное, где бы он ни услышал, – запоминает. Да и привязан Фома к Василию, любит его, как брата родного. Одно слово – побратим. Ну как не уступить такому другу!
Незаметно подкрался вечер. И хотя светло еще было, но дневные птахи уже смолкли, уступая место пернатым певцам сумерек.
Солнце наполовину скрылось за лесом. Опустилась тишина. И только в лугах и перелесках за городской стеной среди чуткого безмолвия доносились издалека переклички парней и звонкий девичий смех.
Василий и его побратимы, поплутав по лесу, неожиданно набрели на поляну, посреди которой ярко пылал огромный костер. Вокруг костра водили хоровод два десятка нагих девушек с венками на головах. Распущенные по плечам волосы делали юных танцовщиц похожими на русалок. Рядом на траве валялись брошенные девичьи одежды.
Угодили молодцы на сокровенное девичье гадание.
При виде парней, вышедших из леса, девицы подняли громкий испуганный визг и бросились врассыпную, как встревоженные косули. Некоторые из девиц успели подхватить с земли одежку, но многие так и убежали в лес обнаженными. Замелькали среди деревьев соблазнительные белокожие девичьи спины, плечи и иные округлости, до коих так жадны мужские очи.
Одержимые веселым азартом, молодцы кинулись вдогонку за убегающими девушками, улюлюкая на бегу.
Внезапное появление мужчин скорее смутило девушек, нежели по-настоящему напугало. Об этом говорили их смех и игривые удаляющиеся голоса, дразнящие юношей. Это была своего рода ритуальная игра. Даже хромой Потаня и тот участвовал в погоне.
Купальская ночь священна. Если какая-нибудь девушка согласится подарить свою непорочность приглянувшемуся ей юноше, в этом не будет ничего постыдного. Однако юноша потом должен будет объявить девушку своей невестой. Это было что-то вроде помолвки, в которой участвуют лишь молодые люди, не спрашивая согласия у старших родственников.
Потому-то девушки не столько убегали, сколько кружили по лесу, не удаляясь слишком далеко от освещенной костром поляны. Вскоре одна остроглазая девица высмотрела себе рослого Костю, позволив ему догнать себя, и они в обнимку уселись под дубом, о чем-то шепчась.
Затем Домаш подхватил на руки длинноволосую нагую молодицу и неторопливо побрел со своей драгоценной ношей в глубь леса.
Фома, ребячась, гонялся за хохочущими и визжащими девушками с развевающимися волосами и легонько хлестал их тонким прутиком по округлым бедрам. У Потани разболелась нога, и он бессильно присел на сухой ствол поваленной ветром березы.
Василий присмотрел высокую, красиво сложенную девушку, которая носилась стремительно, как лань, виляя среди деревьев. Чувствуя, что Василий упорно преследует ее, красавица изменила направление бега и помчалась к реке. Василий не отставал от нее. В какой-то миг он был всего в полусажени от ее мелькающих пяток, еще рывок – и Василий смог бы дотянуться рукой до длинного шлейфа волос незнакомки, растрепанных ветром. Споткнувшись на ухабе, Василий со всего маху шлепнулся наземь.
До реки было совсем рядом. Василий услышал, как девица вбежала в воду и укрылась в шелестящих камышах.
Василий выбежал из леса на низкий речной берег, озираясь вокруг. В камышовых зарослях мелькнула голова с распущенными длинными волосами и обнаженные девичьи плечи.
Василий ринулся напролом по камышам к тому месту, где он заметил беглянку. Василий был уверен, что догонит ее. Разве сможет нежная нагая девушка бежать через грубый остролистный камыш быстрее его! Но оказалось, что может. Василий потерял красавицу из виду, сколько ни бродил он в камышовых зарослях, сколько ни звал ее, все было напрасно.
«Перехитрила меня негодница! – думал Василий, устало выбираясь на берег. – Наверно, присела и выждала, когда я пройду мимо, а потом потихоньку улизнула в лес!»
Вылив воду из сапог, Василий побрел к лесу.
Вдруг он услышал тихий всплеск воды и оглянулся на реку. Над спокойной серебристой речной поверхностью виднелась голова плывущей к берегу девушки. Сердце Василия радостно забилось: «Так вот ты где, милая!»
Присев на изогнутый ствол древней ивы, Василий стал ждать, когда беглянка выйдет из воды.
Вот, ощутив дно под ногами, девушка встала на мелководье. Водяные струи с журчанием стекали с ее длинных русых волос, облепивших все ее тело, юное и соблазнительно прекрасное.