Однако сильного урона противнику они не наносили — до тех самых пор, пока этим планомерно не занялись лётчики Специального Ударного Корпуса (их-то и называли «камикадзе»). Камикадзе действовали группами и заранее знали, на что идут. После первого успеха они 1 ноября 1944 года потопили эсминец и повредили еще пять.
В 1945 камикадзе потопили два эскортных авианосца и повредили восемь авианосцев и два эсминца. В апреле и мае было послано на смерть девятьсот камикадзе, из которых двести поразили намеченные цели.
— Камикадзе попортили американцам немало крови, и потери были значительные, — подтвердил Хопкинс. — И все-таки признайте, дружище, что в целом сколько-нибудь заметного влияния на ход военных действий камикадзе не оказали.
— А самолет игрушечка, — перебил Вася. — Слушаю я тут вас, слушаю... И правда, что нам тут церемонии какие-то разводить? Давайте сходим к Зинаиде Никифоровне, произведем на нее впечатление — и по машинам. — Он помялся и затем обратился прямо к капитану Хирате: — Можно, я когда-нибудь возьму «Рейзен», испытать? Очень вдруг захотелось.
© А. Мартьянов. 06.07. 2012.
19. Жертва политических интриг
Унтер-офицер Ганс Шмульке остановился, прищурился. Его никто не встречал, хотя он сообщил о своем прибытии на авиабазу Васе, и тот, вроде бы, проявил подобие энтузиазма.
— Угощу настоящим украинским борщом! — обещал коварный Вася.
— Сам варишь? — осведомился Шмульке.
— У нас, брат, в столовой такая бабка Гарпина появилась! — поведал Вася. Даже по рации было слышно, как он облизывается.
— Господа, а также товарищи! Не засоряйте эфир! — донесся в рации грозный голос, после чего друзья быстро дали отбой.
И вот, понимаешь ли, стоит Шмульке как бедный родственник, посреди базы — и ни борща, ни обещанной бабы Гарпины, ни Васи, ни... вообще никого.
— Да куда же все подевались?
Ганс в очередной раз огляделся по сторонам, и тут его окатило горячим дыханием Горыныча.
— Фу ты, змей, — проговорил Ганс, — подкрался незаметно. Мог бы хоть потопать для приличия!
— Чего ты здесь стоишь? — сказал Горыныч. — Опоздаешь! Все веселье пропустишь!
— Какое еще веселье? — удивился Ганс, мысли которого все еще были заняты борщом.
— Такое! Вася с Германом на дуэли драться собрались! Взяли по пистолету и нацелились!
— Майн готт! — До сих пор Гансу считал, что ни одна вещь не в состоянии удивить его. Но вот нашлось. — Из-за чего же?
— Из-за чего могут стреляться авиаторы? — Горыныч лукаво дохнул огоньком в сторону.
— Из-за красивой женщины? — предположил Ганс Шмульке.
— Фф-фух! — отреагировал Горыныч. — Первым делом — самолеты! Ну а девушки — потом, как известно
— И какой же самолет они не поделили?
— Ме.210, — сообщил Горыныч. — Вася его считает секретным оружием люфтваффе и хитрой такой, технически революционной машиной, а Герман Вольф как персона обстоятельная и справедливая закономерно возражает. Слово за слово — схватились за револьверы.
Ганс Шмульке от такого известия схватился за голову.
— Можно подумать, если один подстрелит другого, это что-нибудь изменит в конструкции самолета!
— А может, им нравится поиграть немножко в дуэлянтов? — прищурился Горыныч.
— Играли бы в небе, — сказал Ганс. — В конце концов, что-то доказать касательно самолета можно только летая.
— Это-то так, но тут ведь целая легенда. Про «Мессеры», — сказал Горыныч. — Что они такие были замечательные. На самом деле история этого легендарного самолета сводится к захватывающей попытке объединить желание Германии добиться господства в воздухе с желанием концерна Messerschmitt добиться положения ведущего поставщика самолетов для Люфтваффе. Вокруг этого все и крутится. Политические, брат, интриги и их невинная жертва — самолетик.
— Погоди, — перебил Шмульке, — а при чем тут конструкция самолета?
— Я тебе о чем толкую? — возмутился Горыныч. — Ты меня хоть слушаешь? Перед войной и на протяжении первых лет войны профессор Вилли Мессершмитт был весьма влиятельной фигурой. Одолел и фактически задавил несколько фирм, в том числе — Henshel, Heinkel и Focke-Wulf.
— Ме.210, вроде бы, задумывался как многоцелевая машина, — припомнил Ганс. — Чуть ли не самого Геринга идея. Хотел создать элитарные эскадрильи тяжелых истребителей. А что не так?
— Да то, что есть такое дело — списывать на Геринга провалившуюся концепцию, — отозвался Горыныч. — Идея многоцелевого самолета не нова и возникала не только в Германии. Но в чем немецкая специфика? — Он замолчал и посмотрел Гансу в глаза.
— И в чем наша специфика? — подхватил Ганс.
— В том, что немецкий многоцелевой самолет должен был отвечать идее блицкрига. То есть этот самолет должен был поддерживать войска, ушедшие в глубокий прорыв, а также — морские операции. С незначительными переделками машина должна была действовать как тяжелый истребитель, скоростной бомбардировщик, пикирующий бомбардировщик, штурмовик, разведчик, ночной истребитель, торпедоносец и дальний тяжелый истребитель сопровождения. Прикинь? Фактически универсальный самолет.
— И почему же он не «секретное оружие» люфтваффе? — прищурился Ганс Шмульке.
— Потому что это был секретный больной котенок, над которым работали до войны и всю войну, да так и не довели до ума, — ответил Горыныч. — Ну, для начала предложили несколько альтернативных конструкций, из которых на вооружение приняли двухмоторный самолет Messerschmitt Bf.110. Сентябрьская кампания показала, что он имеет определенные достоинства. Были и минусы. Например, Bf.110 имел недостаточный радиус действия и ограниченную бомбовую нагрузку. Слабовата маневренность. Приняли логичное решение — создать новый самолет, обладавший достоинствами Bf.110, но лишенный его недостатков.
— Логика безупречная, — согласился Шмульке.
— Таким самолетом и стал Ме.210. Замена «Bf» на «Me» объясняется просто: в июле 1938 года фирма Bayerische Flugzeug-Werke сменила название на Messerschmitt AG.
— Ну так что же, исправили недостатки?
— Какое!.. Там такое началось. Политика, — многозначительно повторил дракон. — Вторым по влиятельности лицом люфтваффе был генерал Эрхардт Мильх, считавшийся правой рукой Геринга. Мильх желал во что бы то ни стало взять под свои контроль немецкую авиационную промышленность. Ему удалось заручиться поддержкой фюрера. Поэтому никто из высших офицеров и ведущих летчиков люфтваффе не смел высказывать критику. Что ж тут удивительного, если создавались довольно утопичные проекты, а работы над Ме.210 продолжались до конца войны!
Геринг пытался ограничить влияние Мильха с помощью Эрнста Удета. Летчик он был хороший, а вот администратор — из рук вон. В 1935 году Удет сделался инспектором истребительной и пикирующей авиации, а вскоре его назначили на должность начальника секции развития в Техническом департаменте люфтваффе. Именно Удет и поручил Мессершмитту работу над истребителями.
— Погоди, самолет же разрабатывали, усовершенствовали, испытывали наконец? — сказал Ганс.
Дракон посопел и потоптался на месте.
— Германия, как тебе известно, — страна бедная, — сказал он, и непонятно было, шутит дракон или говорит серьезно. — С ресурсами не очень. То есть очень, конечно, если пол-Европы завоевать, но вообще-то... Гхм. Да. О чем я?
— Об испытаниях, — напомнил Шмульке.
— Испытания Ме.210 сопровождались разного рода несчастьями и катастрофами. Первая случилась в июле 1940 года. Изменили профиль сопряжения центроплана и фюзеляжа, чтобы устранить турбулентность. Полеты показали малую эффективность нововведения. Прототип вернули в Аугсбург, где самолет получил просторную кабину с большей площадью остекления фонаря, крепления для пулеметов и аэродинамические тормоза. После этого самолет испытывали в роли пикирующего бомбардировщика. В ходе одного из полетов во время пикирования оторвалась правая часть руля высоты. Пилот, капитан Фриц Вендель, ведущий пилот-испытатель фирмы, выпрыгнул с парашютом, а самолет разбился.