— Вот теперь я в точности уяснил смысл поговорки «Разница, как небо и земля», — покачал головой Ганс Шмульке. — Поскольку в сравнении с нашей базой это на самом деле небо и земля — в самом прямом смысле данных слов…
— В целом, я ничуть не жалею, что пошел учится на красвоенлета, — отозвался Вася, почти месяц осваивавший вторую военную специальность в академии при «World of Warplanes». — Кормят значительно лучше, вместо привычной казармы — комнаты на два человека. Форма опять же красивая…
Шмульке согласно кивнул: парадная форма советских авиаторов качественно отличалась от танкистской: темно-синий открытый френч с нарукавными знаками различия и знаком летного состава ВВС на левом рукаве, белая рубашка, галстук. Никакого тебе заляпанного машинным маслом и пропахшего солярой комбинезона или зеленой гимнастерки. Товарищ младший лейтенант сейчас выглядел, как выражаются русские, первым парнем на деревне. Приехавший в гости на авиабазу Шмульке в черной с розовым кантом форме Панцерваффе смотрелся рядом с Васей совсем невзрачно.
Однако настоящий шок постиг унтер-офицера пять минут спустя, когда оба приятеля дошагали до выкрашенного в мраморно-белый цвет домика, в котором располагались диспетчерская, бухгалтерия и прочие административные службы аэродрома. Василий заговорщицки подмигнул и постучал в дверь, на котором красовалась табличка «Финотдел», обычно устрашавшая танкистов почище взвода топовых Т110 в рандомном бою — все знали, что за этой невинной вывеской срывается логово беспощадной мадам Ротвейлер.
— Входите, открыто! А, Вася, добрый день. Очень рада. Вам что-нибудь нужно?
— Познакомьтесь, это унтер-офицер Шмульке, — представил Василий старого знакомца. — Зинаида Афанасьевна, наш главбух.
Шмульке застыл с раскрытым ртом. Он подсознательно ожидал увидеть здесь монстра наподобие фрекен Бок, авиационную Сциллу, родственную бронетанковой Харибде. Реальность эти домыслы опровергла — за обширным столом с аккуратными стопочками ведомостей, счетов и накладных восседала симпатичнейшая девушка с уложенными «баранками» косами. На петлицах — три кубаря старшего лейтенанта.
— Зиночка, — фамильярно продолжил Вася, — сегодня по регламенту полетов шестой уровень, а я опять безлошадный. Надо бы прикупить новую машину…
— Разумеется! — Зинаида Афанасьевна одарила Василия лучезарной улыбкой. — На выбор, товарищ младший лейтенант — тяжелый истребитель, легкий, штурмовик? Чье производство? Отечественный, Германия, Североамериканские Штаты?
— А у вас разве можно летать на любой технике? — осведомился Шмульке. — Мне, например, никто не позволит выехать на русском ИС-7 или американском Т30!
— Можно, можно, — подтвердила Зиночка. — Незабываемая атмосфера Альфа-теста, резвитесь пока дают. Итак, Василий Иванович, ваш выбор?
— «Аэрокобра», — Вася ткнул пальцем в каталог. — Модель хоть и импортная, но зарекомендовала себя с лучшей стороны, на ней во времена оны Покрышкин с Речкаловым летали. Берем.
— Замечательно, можете идти в магазин, — начфин проставила надлежащую сумму в чеке, выдала Василию страховку и пожелала чистого неба.
— Что это было? — потрясенно сказал Шмульке, выйдя на крыльцо. Отобрал у Васи листик из чековой книжки с эмблемой «Варгейминга», ознакомился. — Вот так, запросто? Покупай, что хочешь? Никакого занудства, воплей об экономии и бережливости? Мы вчера всей ротой пытались выбить из Ротвейлерши денег на новую стереотрубу для «Ягдтигра» — ни в какую! Уперлась рожищами, за ноги не оттащишь! Мол светит банкротство, всей казармой пойдем на паперть и не сегодня, так завтра на базу припрутся коллекторы из центрального офиса, выбивать долги и конфисковывать «Мауса»!.. А тут — две минуты и получай новую боевую машину!
— Хочешь, тебе что-нибудь купим? — ухмыльнулся младший лейтенант. — Ты разве никогда не мечтал о собственном Bf-109?
— Не-не, — поднял ладони Шмульке. — Как я неоднократно говорил, рожденный ползать летать не может. Танков хватает за глаза и за уши!
В магазине тоже обошлось без надоевшей бюрократии и волокиты — менеджер по продажам «Варгейминга» без проволочек предоставил документацию на самолет, клятвенно пообещав, что Bell P-39 Airacobra незамедлительно доставят в ангар. Собственно, техники уже бросились выполнять распоряжение…
— Сервис, — ничего не выражающим голосом сказал Ганс Шмульке. — Умеют же, когда захотят!
Возле ангара, пыхтя и суетясь, крутился странный тип — пухленький, в малиновых ботфортах, небесно-голубых галифе, белоснежном с золотом френче и фуражке такого же колера. Попугай попугаем.
— Майор Штюльпнагель, — пояснил Вася. — Командир немецкого объединенного гешвадера. Все уверяют, будто он очень похож на Карлсона.
— А по-моему, смахивает на Геринга, — фыркнул Шмульке. — Такой же толстый, яркий и бестолковый. На чем летает, любопытно? В кабину небольшого «Мессершмитта» герр майор просто не поместится!
— На тяжах, как выражаются танкисты. Focke-Wulf Fw 57 для нашего колобка в самый раз — просторный, медленный и основательный небесный тихоход. Если подбирать аналог в бронетехнике, что-то вроде трофейного французского B2 740…
— Господа! — патетически воззвал герр Штюльпнагель, углядев, осмыслив и вместив в свой разум Ганса Шмульке. — Почему на аэродроме посторонние? Авиация — это прежде всего порядок, порядок и еще раз порядок! Ordnung! Охрана! Выведите господина унтер-офицера за КПП! Если попадется еще раз — две недели гауптвахты!
— Ну сейчас я тебя, зануда, — прошептал Ганс Шмульке. Полез в карман за удостоверением завизированным лично господином Storm’ом, с допуском по высшей категории: секретнейшие тесты, возможность пройти на любые объекты кроме особо охраняемых, наподобие японского полигона при гавани. Предъявил.
Толстяк-майор сдулся, будто проколотый воздушный шарик. Не преминул изучить все печати, голограммы и подписи. К чему придраться не нашел. Скупо извинился и умчался дальше — руководить, командовать и вносить сумятицу.
Шмульке аж присел, заслышав разнесшийся над летным полем могучий рев — реактивные машины, что ли, на выезжают на полосу? Непохоже, звук принципиально другой!
— Опять Горынычу хвост воротами ангара прищемили, олухи, — Вася почесал в затылке. — Не поверишь, но собственным уникальным петом мы все-таки обзавелись, куда там Синему Ирбису! Начальство еще прошлыми выходными решило оставить дракона жить при аэродроме — талисман нашего воздушного флота. Жрет, конечно, много, но поладить с Горынычем вполне можно. Пока используем змея в качестве тяжелого тягача для бомберов и как ночную охрану — отлично видит в темноте, никаких радаров не надо. Ну что, хочешь покатаю?..
— «Аэрокобра» одноместная, — сказал Ганс Шмульке, оглядывая новенький самолет выкрашенный в привычный американцам оливковый цвет. — Да и неудобно, у вас бои идут, буду только мешать.
— А ИЛ-2 нам на что? — младший лейтенант указал на стоящий поодаль штурмовик. — Забирайся на место стрелка-радиста, с пулеметом ШКАС, надеюсь, управишься, не дитя малое… В общий бой не полезем, вполне хватит вылета в одиночное сражение — на нашей стороне маленькая «этажерка» И-5 управляемая атопилотом, у противника — две. Заодно поучусь работать с системой бомбометания, пока не освоил…