- Похоже, у нас серьезные неприятности! – вновь послышался неспокойный голос венда.
- Уймись, безумный венд. Какие могут быть неприятности? Камень в наших руках, а это – богатство, могущество, власть и слава! Мы с тобой на вершине мира!
- Очнись, придурок! – с силой толкнул его в плечо Буривой, не найдя другого способа вернуть подельника к суровой реальности.
Придя в себя, вор первым делом жутко выругался, а потом онемел от страха. Над ним возвышалась огромная голова с вытянутой змеиной мордой. Из пасти торчали длинные и острые, как стилеты, клыки. Голова находилась на трехаршинной высоте, а существо, которому она принадлежала, напоминало скорее гигантского ящера, нежели змия. Огромное тело покрывала блестящая чешуя. Белесые глаза без зрачков горели холодным хищным огнем. Откуда появилось это создание — невозможно было понять.
- На каждое сокровище найдется свой хранитель. И этот хранитель под стать сокровищу, которое он оберегает… - проговорил Буривой, вставая наизготовку и поднимая меч перед собой на уровне груди.
- О нет! – в отчаянии схватился рукой за волосы Ингвар Золотые Пальцы. Он не понял сказанного вендом и, закрыв глаза, обреченно простонал:
- Прощайте, богатство, могущество, власть и слава!..
Буривой не понял сказанного вором и, глядя на враждебно настроенное существо, сделал решительный шаг вперед. Существо, имени которому не было дано ни на одном из человеческих языков, зашипело, и узкий раздвоенный кончик алого языка показался в чудовищной пасти. Змеиная голова на мгновение отстранилась, а еще одно мгновение спустя чудище прыгнуло на похитителей Камня Саабы. Венд успел сбить с ног застывшего в отчаянии вора и тем спас ему жизнь. Сам же оказался меж лапами страшного зверя и был вскользь задет его саблевидным когтем. Плечо обожгла боль.
Чудовище обернулось, снова угрожающе по-змеиному зашипев, и Буривой понял, что этот страж сокровищ не кричит, не поднимает тревогу, а убивает почти бесшумно, не нарушая покой своих хозяев. По ночам никто не слышал, как гибнут дерзкие расхитители королевской сокровищницы, а наутро, если кто-то из хозяев замка явится сюда, то увидит начисто обглоданные белые косточки – больше ничего от незваных гостей этот страж не оставит...
Венд обрушил меч на врага, крутанув клинок для усиления удара. Угодил в бок, пробив чешую, твердую, словно дубовая кора.
Зверь развернулся и двинул незваного гостя передней лапой. Буривой отлетел в угол, больно ударившись ребрами о кованую железом крышку сундука. В глазах замелькали цветные круги.
- Получай, тварь! – послышался яростный голос пришедшего в себя Ингвара Золотые Пальцы. Просвистел нож и вонзился в одну из чешуек на теле монстра, не причинив тому никакого вреда. Но зверь с озлобленным видом повернулся к ловкачу. Вор не растерялся. Его второй нож был брошен более метко и вошел точно в пробитую вендовым мечом брешь в чешуйчатой броне зверя. Тот, зашипев сначала от боли, а потом подав голос более грозно, пошел в наступление. Вор, понимая, что просто-напросто не переживет такого же удара, каким чудовище наградило Буривоя, выхватил саблю и поспешил отойти на более безопасное расстояние.
Зверь взмахнул длинным и достаточно массивным хвостом, намереваясь раз и навсегда отучить Ингвара воровать. Но тот ловко перепрыгнул с сундука, на котором стоял, на другой такой же сундук. Хвост чудовища в дребезги разнес дубовый ящик. Золотые монеты звонко рассыпались по полу. При виде несметного богатства у вора загорелись его хитрые глаза. Но ненадолго: хвост гигантского зверя, покрытый длинными шипами, уже падал на него. Ингвар едва успел отскочить к стене, и в него полетели обломки очередного разбитого сундука, а также несколько монет и жемчужное ожерелье. От щепок вор закрылся рукой, а драгоценности инстинктивно поймал на лету и сунул во внутренний карман безрукавки.
Гигантская змеиная голова сверкала клыками всего в нескольких дюймах от лица Ингвара. Вор не выдержал и отвернулся, зажмурив глаза. Мысленно он перебрал в памяти всех богов, каких знал — а знал он их немало, — не шевелясь ждал развязки и в то же время не решался посмотреть на зверя. Ожидание было мучительным, и хотя длилось оно считанные мгновения, Ингвару показалось, что прошла вечность, прежде чем он услышал голос.