— Боюсь, такое мирное решение меня не устроит. Надеюсь, мы отыщем другое.
— Я тоже надеюсь, милорд. — Нараль повернулся и заревел на своих: — Эй вы, а ну-ка встать, живо! Привести себя в порядок! Стройся!
Стоя рядом с Фараном, Ханнер молча следил, как солдаты встают, строятся и идут прочь. Замыкал шествие Нараль.
— Погодите! — закричал на улице прежний настырный старик. Теперь он выглядел не довольным, а растерянным. — Вы не можете сдаться! Хватайте их! Арестуйте! У меня сын две ночи как пропал, и виноваты в том они!
— Мы тут ни при чем! — крикнул в ответ Ханнер. Капитан Нараль, демонстративно ни на что не обращая внимания, повел свой отряд прочь.
Ханнер смотрел, как они уходят, и в то же время наблюдал за горожанами на улице; лица их были большей частью мрачные и злые, хотя по-настоящему разъярен был только один — тот самый старик.
238
На какое-то время чародеи избавились от стражников и избегли изгнания, но друзей себе не приобрели, подумал Ханнер.
— Спасибо, Рудира. — Фаран мягко отстранил Ханнера и закрыл наконец дверь. — Сделано было точно и ловко — а уж как вовремя!..
Рудира улыбнулась и сделала реверанс — быстрый девчоночий книксен, а не глубокий, полный изящного достоинства поклон знатной дамы. Наверняка ведь она выучилась этому, чтобы веселить клиентов, подумалось Ханнеру, простой люд редко заботит подобная вежливость.
— Дядя, — сказал он, — они возвратятся с магами.
— Знаю, — кивнул Фаран. — Надеюсь, поскольку меня там нет и торопить его некому, Азрад не станет спешить — ты ведь знаешь, какие они лентяи, что он, что Илдирин, что все остальные.
— Но если лорд Азрад злится…
— Да. Тогда он захочет покончить со всем как можно быстрее. — Фаран повернулся к Манрину: — Какие чары тебе еще повинуются?
Манрин фыркнул.
— Не многие. И даже если я смогу быть уверенным в них, где мне раздобыть составляющие для чего-то более действенного, чем Фельшеново Первое Усыпляющее?
— Наверху, — ответил Фаран. — У меня должно быть все, что тебе нужно.
С минуту Манрин молча смотрел на него.
— М-да, — произнес он наконец.
Ханнер слушал, но пока ничего не говорил. Он начинал понимать, насколько глубока пропасть, через которую перешагнул Фаран. Дядюшка сжигал за собой мосты: бросил вызов правителю и Гильдии магов, оказал неповиновение городской страже и открыто признался в занятиях запрещенной магией. К прежнему лорду Фарану возврата не было: или он одержит победу, став кем-то новым, предводителем чародеев, не связанным старыми правилами, или почти наверняка умрет — как предатель и преступный маг.
Ханнеру оставалось только надеяться, что если Фаран потерпит поражение, он не потянет за собой всю семью. В Гегемонии Трех Этшаров не было принято наказывать семью преступника за его дела, но дядя Фаран — случай особый: второй по положению человек в городе, совершивший страшнейшие из преступлений.
А Ханнер и Альрис с ним и помогают ему…
Более чем когда-либо Ханнеру захотелось оказаться сейчас с Неррой, дома, в своих дворцовых покоях — и не быть чародеем.
— Составляющие для магических заклятий хранятся в комнатах западного крыла на третьем этаже, — объяснял между тем Фаран. — Все тщательнейше переписано; список — в тех тетрадях в комнате, где мы беседовали. — Казалось, его вниманием целиком завладел Манрин, но Ханнер слишком хорошо знал своего дядюшку, чтобы не понимать, что тот еще и играет на публику. Рудира, Ульпен и еще с полдюжины чародеев жадно внимали его словам.
Фаран давал им понять, и что сам он смыслит в магии, и что маг Манрин на их стороне — это, по его мысли, должно было придать им сил, ведь теперь правитель узнал, где они, и наверняка пожелает их уничтожить. Пускай же знают, что у них есть не только их собственная таинственная и неприрученная сила.
Неприрученная. Ханнер обдумал это.
— Дядя, — окликнул он, когда Манрин и Ульпен пошли к лестнице и Фаран двинулся за ними.
Фаран повернулся к племяннику.
— Да?
— По-моему, лучше оставить магию магам. Ты ведь ждешь столкновений — так, может, выясним, каковы наши силы.
— У нас полон дом чародеев.
— Так-то оно так, но не стоит ли посчитать их? И узнать заодно, кто из них что умеет. Мы ведь не знаем, на что они действительно способны. — Ханнер указал на Рудиру. — Остановить на бегу стражников, как она, смогут наверняка не многие. Но, возможно, кто-нибудь сумеет сделать что-нибудь иное.
Фаран взглянул на Ханнера, на сбившихся в кучки чародеев, на уходящих Манрина и Ульпена…
— Ты прав, — признал он. — Это надо сделать. Армия лучше толпы, так? — Он махнул рукой и крикнул: — Слушайте все! Сейчас идем в столовую, выяснять кто есть кто.