Не успели чародеи двинуться в указанном направлении, как в дверь постучали — так тихо, что шарканье ног почти заглушило стук. Ханнер переглянулся с Фараном.
Им обоим слышны были крики на улице — но не рядом с дверью.
Фаран взглянул на Рудиру, та отбросила с лица волосы и кивнула:
— Я готова.
Ханнер прикусил нижнюю губу. Фаран и Рудира, очевидно, ожидали появления нового врага, но Ханнер думал, что скорее всего это Берн, руки которого заняты покупками и который не может открыть дверь ключом. Или еще один прибывший чародей.
Но кругом околачивались эти зеваки — следили, вынюхивали… Так что, может, и правильно держать Рудиру наготове: а вдруг придется защищать дом?
Фаран кивнул, и Ханнер отворил дверь. Выкрики стали громче, и в первый раз Ханнер разобрал слова.
— Где мой муж? Что вы, чародеи, с ним сделали?! — вопила женщина.
Однако она была далеко от двери. Крикуны все сгрудились за оградой, на улице. А рядом с дверью, занеся для стука кулачок, стояла черноволосая девочка лет тринадцати-четырнадцати в выцветшем сером платье
Рудира коротко фыркнула и отвернулась. Ее резкость не понравилась Ханнеру и он решил загладить грубость.
— Добрый день, — проговорил он. — Я лорд Ханнер. Чем могу служить?
— Я — Шелла-Подмастерье, — сказала девочка. — Вы… здесь принимают чародеев?
— Да, конечно. — Ханнер распахнул дверь пошире. — Входи!
— Спасибо, — прошептала Шелла. Она шагнула внутрь и застыла, пораженная богатым убранством и разношерстным людом, направлявшимся в столовую.
— В каком цехе ты подмастерье? — вежливо поинтересовался Ханнер, закрывая дверь: пусть девочка отвлечется и успокоится.
— В ведьмовском, — ответила она.
Дядя Фаран, который, не обращая внимания на девочку, устраивал в столовой других гостей, внезапно обернулся и одарил ее взглядом.
Ханнер улыбнулся.
— Проходи сразу сюда. — И он повел ее мимо дядюшки к местам во главе стола.
Глава 26
— Я стояла там долго-долго, все старалась набраться смелости, — тихонько объясняла Ханнеру Шелла. Лорд Фаран предоставил заниматься ею племяннику: она говорила так тихо, что нужно было делать усилие, чтобы вести беседу, а тут еще чародеи расшумелись, когда Фаран попытался построить их. В общем, дел дядюшке хватало пока что и без новенькой. — Когда я увидела, как вы отделались от солдат, то подумала: может, хоть вы меня защитите.
— Защитим. Но от чего?
— От всего. — Девочка неопределенно помахала рукой. — Я хочу сказать, это для любого плохо — стать чародеем, но если ты к тому же ведьма… ну, это ведь против правил Гильдии? Мой наставник думает, именно так. Он думает, это против правил и Сестринства тоже.
— Не думаю, что у Сестринства появились уже какие-нибудь правила против чародеев, — заметил Ханнер. Ом мало знал о довольно свободной организации ведьм, но и того, что он знал, было довольно: ему не верилось, что они способны принять хоть какие-то правила всего за два дня. — А кроме того, тебе не обязательно вступать в Сестринство, если ты этого не хочешь.
— Но… разве их правила не обязательны для всех, как в Гильдии магов?
— Вовсе нет, — принялся объяснять Ханнер. — Если ты маг, то обязан вступить в Гильдию, и они убивают всякого, кто нарушает их запреты, но Сестринство — дело другое. Я вообще не уверен, что у них есть правила, а если и есть, то касаются они лишь самих сестер. И потом, сестры никого не убивают, во всяком случае, так я слышал. Это скорее объединение, чем гильдия.
— У Братства правила есть, — с сомнением сказала Шелла. — Наставник перечислял их мне. Он был в Братстве.
— Но сейчас уже нет?
— Нет. Он вышел оттуда. Им не понравилось, что он взял в подмастерья девочку.
— Но они его не убили, ведь правда?
Она задумалась — и словно солнышко начало выходить из-за туч.
— Нет…
Тучи набежали снова.
— Но Гильдия все равно запрещает смешивать магию.
— А правитель вообще не желает видеть чародеев в городе, — добавил Ханнер. — Вот мы и собираемся драться.
Шелла кивнула, но на личике ее так и застыло выражение неуверенности и тревоги.
— Ну, ладно. — Ханнер сменил тему, надеясь подбодрить ее — и себя. — А кто твой наставник? Он знает, где ты?
— Келдер из Крукволла, — сказала она. — Вряд ли он знает, где я, — да вряд ли и хочет знать. — Она быстро заморгала, губы ее задрожали, и Ханнер понял, что она вот-вот заплачет. — Он вышвырнул меня вон.