Самые могущественные чародеи наиболее чувствительны к зову. А потому они обязаны использовать свою силу как можно реже. В каждом отдельном случае дело поручается слабейшему из тех чародеев, кто мог бы с ним справиться.
Ворлоки станут слушаться законов, чтобы не давать оснований правителям высылать или казнить их. Любой член Совета чародеев, буде он увидит другого чародея, творящего беззаконие, должен остановить его немедленно и любым способом, вплоть до остановки сердца. Если преступник сильнее члена Совета, тот должен позвать на помощь: те, кто был в отряде Ханнера в Ночь Безумия, показали, что, объединившись, чародеи могут справиться с противником более сильным, чем каждый из них по отдельности.
Если кто-либо из них обнаружит разрушения, сотворенные чародеем, он обязан предложить помощь в восстановлении разрушенного, но не должен навязывать свою помощь тем, кто от нее отказывается.
Такие правила предложил для обсуждения Ханнер. Он собрал всех в столовой; Ульпен пристроился в оконной нише, готовый отразить любой брошенный в дом предмет, а остальные расселись кругом стола.
Кроме того, Ханнер рассказал чародеям все, что знал о зове, включая свою теорию, что именно зов повинен в исчезновениях в Ночь Безумия.
Когда же обсуждение закончилось, он сказал:
— Теперь мне надо поговорить с магами. Ульпен, как мне связаться с Гильдией?
— Гм… — Ульпен не ожидал вопроса; с минуту он тупо смотрел через стол на Ханнера.
— Не знаю, — признался он наконец.
Ханнер помрачнел.
— И не можешь ничего придумать?
— Боюсь, нет.
— Тогда придется импровизировать. — Ханнер на мгновение задумался, потом оглядел чародеев.
Дессет выглядела рассеянной — и смотрела на север. Ее просить нельзя, решил Ханнер. Интересно, не поможет ли ей переезд куда-нибудь на юг, подальше от источника зова? Впрочем, полуостров, что отделял Восточный залив от океана, был южнее города всего на несколько лиг. Возможно, если уехать в Малые Королевства…
Но это покуда может подождать, а поговорить с магами прежде, чем они примут свое решение, жизненно необходимо. Илвин и Йорн недостаточно сильны… В отношении остальных Ханнер не был уверен. Ульпен? Возможно… хотя на самом деле выбор очевиден.
— Кирша, — сказал он, — можешь ли ты подмять меня над городом?
Она поморгала и кивнула:
— Думаю, да. Куда тебя нести? Далеко?
— Пока не знаю. — Ханнер наморщил лоб и поинтересовался: — После той первой ночи у тебя были кошмары?
Она поколебалась, потом сказала:
— Нет.
Ее колебание Ханнеру не поправилось, по выбирать кого-то другого он не собирался: вдруг Кирша сочтет, что он ей не доверяет? Она вполне могла так решить — из-за проступка в Ночь Безумия.
— Отлично, — сказал он и взглянул в окно. Солнце клонилось к западу; было уже далеко за полдень. Они просидели за обсуждением правил и всего остального почти весь день.
Больше времени терять было нельзя. Ханнер отодвинул кресло и встал.
— Пошли, — сказал он. — Остальные останутся здесь. Можете пока обсудить преемственность председательства.
Едва эти слова сорвались с его губ, как он понял, что сказалась его прежняя привычка и он снова ляпнул не то. Не стоило напоминать чародеям, что он намеревается совершить нечто опасное, возможно, гибельное. Впрочем, брать сказанное назад поздно, да и некогда: его ждут дела.
Ханнер понадеялся, что в беседе с магами подобных промахов не допустит.
Вместе с Киршей он вышел через заднюю дверь в обнесенный стеной сад. Там Ханнер указал вверх.
— Взлетай, — сказал он. — И захвати с собой меня. Они взлетели вместе. Над крышей особняка Кирша притормозила.
— Куда? — спросила она.
— Еще выше, — отозвался Ханнер. — Пока нам не станет виден весь город.
Кирша посмотрела на него с сомнением, потом пожала плечами.
— Как скажешь. — И они снова начали подниматься. Ханнер смотрел вниз: из-под его ног убегал мир. Окружающие здания менялись: сначала стали видны их крыши, потом они сделались похожи на плитки пола. Люди на улицах казались насекомыми. Солнечный свет стал таким ярким, что Ханнер не мог смотреть на юго-запад.
Воздух похолодал, несмотря на летнюю жару; пронзительный ветер раздувал рукава туники. Ханнера охватил внезапный страх.
— Хватит, — сказал он. — Уже достаточно высоко.
Он взглянул на север — там был залив; на юге вздымались башни Западных Врат и маяка. На юго-востоке город по-прежнему простирался до горизонта; пожалуй, и правда теперь достаточно.