— Ханнер убит?!
В запале коротышка даже не заметил, как упал его товарищ. Он взглянул на обезглавленный труп и явно был потрясен увиденным.
Валдер воспользовался замешательством врага и нанес ему колющий удар в живот, туда, где кончалась кираса.
Противник успел увернуться, но эта атака выбила его из колеи.
Он перестал нападать и полностью перешел к обороне.
— Пока я могу сдерживать меч, — врал Валдер. — Но демон, заключенный в сталь, становится все сильнее. Я не хочу, чтобы он получал больше одной души за раз, иначе однажды он станет слишком могущественным.
Сейчас он был благодарен популярности легенд о мечах-вампирах.
Разбойник споткнулся о голову Ханнера, и нервы его не выдержали.
— Убери его от меня! — взвизгнул он и бросился к дверям.
Валдер поспешно вытер клинок и убрал его в ножны. Если грабитель вернется, можно будет вновь воспользоваться магической силой меча.
Однако негодяя и след простыл. Превозмогая боль, Валдер сумел пройти через зал и закрыл дверь. Усилием воли он заставил себя стянуть рубашку и перевязал рану. Перед глазами все плыло. Валдер посмотрел на обрывки проволоки на стене, на откатившуюся в угол отрубленную голову, на безжизненное тело у дверей кухни и прошептал:
— Будь ты проклят, отшельник…
И потерял сознание.
Глава 24
Край двери уперся Валдеру в ребра, и он, очнувшись от невыносимой боли, откатился в сторону. В образовавшуюся щель протиснулся Танделлин.
— Боги! — воскликнул он. — Что случилось?
Он наклонился над другом, чтобы хоть как-то помочь. Валдер слабым движением остановил его и прошептал:
— Все будет в порядке. Я просто умираю от жажды.
— Хорошо, — ответил Танделлин, — я принесу тебе эля. Он оглянулся в поисках бочонка и только тогда разглядел, что творилось в зале.
— Боги! — вторично произнес Танделлин. Но решив, что сказано недостаточно сильно, добавил: — Ради всех богов небес, вод, и земли, Валдер, что здесь произошло?
— Эля, — прохрипел Валдер. Он был не в состоянии что-либо объяснять.
— Да, конечно.
Танделлин бросился на кухню, перепрыгнув по дороге через лежащий в луже полузасохшей крови труп Ханнера. Валдер расслабился и полежал с закрытыми глазами, пока не услышал звук возвращающихся шагов.
Эль помог. Горло очистилось, дыхание стало безболезненным, особенно если не вдыхать глубоко.
— Еще.
После второй кружки Валдер окончательно пришел в себя и уселся, опираясь о стену.
— Ты случайно не знаешь целебные заклинания?
Танделлин отрицательно покачал головой.
— А хороших чародеев-целителей, колдунов или хотя бы теургов?
— Я могу их найти, но целебные заклинания стоят кучу денег.
— Деньги есть, — ответил Валдер. — Это не проблема.
— Значит, тебя не ограбили? Здесь был всего один человек?
— Двое. Один убежал. Вряд ли он украл что-нибудь, если, конечно, не пробрался обратно, когда я валялся без сознания. Но скорее всего негодяй не возвращался, иначе он наверняка попытался бы меня прикончить.
— О… Во всяком случае, с одним ты разобрался как надо. Его башка отрублена вчистую. Это он тебя ранил?
— Я знаю, что он без головы, Тан. Ведь все же это я ее отрубил. А ранил меня второй. Они напали оба и одновременно.
— О… — повторил Танделлин. — Как это благородно с их стороны. А что делать с трупом? Мы же не можем оставить его валяться здесь.
— Ясно, не можем. Послушай, принеси-ка мне еще кружечку и приступай к уборке. Мы просто закопаем его где-нибудь. У меня нет желания тратить время, силы и дрова на погребальный костер. Мне плевать, что его душа не очистится и не предстанет перед богами. — Он покосился на Вирикидор, преспокойно лежащий рядом, и его осенила идея.
— Голову пока оставь. Мы насадим ее на шест и воткнем перед входом, чтобы отвадить тех, у кого может возникнуть гнусная идея нас ограбить.
Да, подумал он про себя, это, пожалуй, будет достаточно убедительно и послужит хорошим предупреждением всем злоумышленникам.
— Пол, наверное, придется продраить песком, — заметил Танделлин.
— Проще будет заменить половицы, — ответил Валдер.
Снова открылась дверь, и в зал вошла Сараи. Она приходила позже Танделлина, так как перед выходом кормила дочь — Сараи Младшую.
Она посмотрела на Валдера, сидевшего с обнаженной грудью, обмотанной остатками окровавленной рубашки, оглядела разгромленный зал, труп и валяющуюся голову.