В наши дни солодка не утратила своего значения для китайской национальной медицины и ее по-прежнему широко применяют. В Китае солодка используется в качестве отхаркивающего при коклюше, а также в качестве обволакивающего и легкого послабляющего средства. Применяют ее при туберкулезе легких и сухих бронхитах; при лечении язвенной болезни желудка, как противоядие при отравлении мясом и грибами.
Китайские врачи стараются по возможности добавлять экстракты из корней солодки во все лекарства, так как считают, что они усиливают действие других лекарственных компонентов. Широко используется солодка также в тибетской медицине, где ей приписывается свойство укреплять организм, особенно в пожилом и детском возрасте. В главном руководстве по тибетской медицине «Жуд-ши» указывается, что препараты солодки «упитывают», «придают цветущий вид», «способствуют долголетию и лучшему отправлению шести чувств».
Корни солодки довольно часто упоминаются в древнейшей медицинской энциклопедии — папирусе Эберса. Их применяли для лечебных целей шумеры и народы, населяющие в древние времена территорию Индии.
Хорошо была известна солодка и древним грекам. Покупали ее греки у скифов, поэтому и называли скифским корнем. В I в. н. э. знаменитый греческий врач Диоскорид назвал растение, дающее скифский корень, за его сладкий вкус глицирризой, а римляне переделали это название в более созвучное их языку слово «ликвирица», отсюда возникло еще одно название сладкого корня — лакричный корень. Такие известные авторитеты медицины, как Гиппократ и Гален, широко использовали корпи солодки в своих лекарственных композициях.
Наконец, очень большой популярностью у медиков пользовалась солодка в средние века. Очень точно отразил ее фармакологические свойства французский ученый и врач XI в. Одо из Мена:
«Истинно ведь говорится, что много имеет солодка
Свойств: ее жар невелик и сладка, и влажна она также;
Горлу поможет того, кто от кашля страдает, и лечит
Грудь, и глубины у легких, согрев, исцеляет солодка.
Жажду целит и все то, что желудку вредит, изгоняет».
Как же выглядит это растение, столь высокоценимое нашими предками? Солодка голая — это многолетнее травянистое растение семейства бобовых, оно образует многочисленные высокие стебли и мощную корневую систему. Листья непарноперистые, цветки бело-фиолетовые, собраны в негустые пазушные кисти. Плоды — продолговатые 1—8-семенные бобы. Цветет в мае — июне. В качестве сырья, называемого солодковым корнем, собирают всю подземную часть растения.
На территории СССР солодка голая растет в Средней Азии, Казахстане, Закавказье, на Северном Кавказе и на юге европейской части СССР (по среднему и нижнему точению Дона, Волге, по побережью Азовского моря й' В Крыму). В нашей стране еще заготовляются солодка уральская, которая встречается на Южном Урале, в Казахстане, Киргизии и на юге Сибири, и солодка Коржинского, растущая на Южном Урале, на юге Западной Сибири и в Казахстане. Основными местами обитания заготовляемых видов являются долины рек, реже равнинные пространства междуречий. Все виды солодки солевыносливы, особенно солодка уральская, а поэтому они нередко встречаются по берегам соленых озер, на солонцеватых и солончаковых лугах.
В настоящее время установлено, что корень солодки содержит сапонины тритерпенового ряда до 23 %, производные глицирризина, флавоноиды и, кроме того, стероиды, эфирное масло, аскорбиновую кислоту, горечи, пигменты, камеди. В наши дни корень солодки (цельный и резаный) применяют в качестве отхаркивающего средства в виде отвара, входит он в состав грудных и слабительных сборов. Из корней солодки получают препараты: ликвиритон, который применяют как противовоспалительное, спазмолитическое и антисептическое средство при язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки и гиперацидных гастритах; флакарбин — для лечения язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки; глицирам — противовоспалительное средство, применяемое при бронхиальной астме, аллергических дерматитах, экземе. Из корня солодки готовят грудной эликсир, густой и сухой экстракты, используемые для приготовления других лекарственных форм, в частности пилюль.
Солодка поистине ценнейшее растение, которое используется не только в медицине, но и в других отраслях народного хозяйства. Прежде всего в пищевой промышленности при приготовлении пива, лимонада и квасов для подслащивания этих изделий и образования в них стойкой пены, при мочении яблок, при приготовлении пастилы. Известно применение солодкового корня для изготовления туши, чернил и акварельных красок. Экстракт солодки используется в огнетушителях как пенообразующее. Остатки после экстрагирования идут для получения бумажной массы, из которой делают бумажную посуду. В США и Великобритании экстрактом солодки сдабривают жевательный табак. Наша страна является крупнейшим поставщиком солодки на мировой рынок; пожалуй, из всех видов отечественного лекарственного сырья она имеет наибольшее экспортное значение.
В заключение необходимо отметить, что солодка — это растение, которое, несмотря на свое многовековое использование, продолжает представлять большой интерес для исследователей различного научного профиля.
Трава из сказки
Травушка-муравушка… Как часто упоминается она в сказках и песнях русского народа. Иногда мелькнет мысль: «А какая она, трава-мурава? Или ее тоже придумали?» Нет. Практически каждый летний день мы сталкиваемся с ней, не подозревая, что рядом с нами растет волшебная трава-мурава. Это спорыш, или, как его часто называют, топтун-трава. Незаметна эта травка, неказиста. Свой ветвистый узловатый стебель прижимает спорыш к самой земле, в узлах стебля расположены мелкие пленчатые беловатые раструбы, от которых отходят небольшие листья эллиптической формы. Цветочки у спорыша тоже мелкие, невзрачные, спрятаны по 1–5 в пазухах листьев. А осенью появляются у растения и плоды — маленькие черные трехгранные орешки. Поразительна у травы-муравы зависимость от условий произрастания. На скудных почвах она хиреет, становится совсем маленькой, а на богатых — приподнимается от земли, смыкаясь в плотный зеленый ковер. По краям старопахотных земель может так разрастись, что одно растение покажется целой куртиной. На газонах, у дорог, по берегам ручьев, несмотря на то что уже скоро зима, продолжает спорыш бодрствовать и даже… цвести. Спорышевые заросли пленительны с весны до глубокой осени. Каждое время года находит для него свои краски: весной спорыш сияет нежными изумрудами, летом приобретает темно-зеленые глубокие тона, а осенью отливает охрой.
Никакие другие травы не принимает спорыш в друзья, разве что луговую герань (или журавельник) пустит расти рядом с собой. Или смирится с «ведьмиными пятнами», когда неожиданно появится среди спорышевого ковра залысина, а на ней после дождя выскочат маленькие грибы — луговые опята. Есть мнение, что микориза этих грибов селится на корнях спорыша.
Всегда эта маленькая живучая травка рядом с человеком. Как только не топчут траву-мураву! Ходят по ней люди, в деревнях гоняют стада коров и овец, не обходит своим вниманием спорыш и домашняя птица (недаром в народе зовут эту траву гусятником, птичьей гречихой, буркуном, самурышкой и т. д.). Все нипочем спорышу: растет и растет. Промысловые зверьки — суслик и ондатра — тоже не гнушаются отведать топтун-травы. На нее спускается даже боровая дичь — глухари, тетерева, рябчики: «орешки» поклевать. И певчие птицы в клетках не забыли спорыш и с удовольствием лакомятся им.
Вот какая старинная легенда существует про топтун-траву. Однажды отправилась старая колдунья в горы за целебным зельем. Набрала полную сумку волшебных трав, притомилась и присела отдохнуть. Смотрит, а по обе стороны тропинки травка-малютка пробирается в горы. Огляделась колдунья и видит, что сидит она на мягком зеленом ковре. Все вокруг устлала травка-невеличка. Завела она с травой разговор. Спрашивает, что это та в горы торопится? Отвечает ей травка, что-де люди не дают ей житья внизу и уходит она от них в горы. Слушала, слушала колдунья и решила досадить людям, уговорила она маленькую путешественницу вернуться вниз на землю и заселить огороды и сады, занять каждый свободный клочок земли. Так и живет среди нас до сих пор травка-невеличка, только не в тягость она никому.