Оставшись в десять лет сиротой с двумя младшими сестрами, которых надо было кормить, девочка добилась, чтобы ее взяли санитаркой в больницу Ходейды. Там она закончила специальные курсы, организованные советскими врачами, и одной из первых в Йемене получила удостоверение фельдшера. Заветная мечта Садыки — стать врачом.
На одной из международных авиалиний, связывающих Йемен с внешним миром, работает и первая йеменская стюардесса.
Йеменцы очень любят детей. Проявлением особо сильной привязанности к детям следует, видимо, объяснить то обстоятельство, что воспитанием занимаются больше отцы. Именно они в случае болезни ребенка приносят его к врачу, а затем сами за ним ухаживают. По улице отцы носят детей (за все время пребывания в ЙАР я не видел ни одной детской коляски), сажая их к себе «верхом» на бедро и придерживая одной рукой.
Несмотря на нежность родителей, до революции 1962 года судьба не баловала йеменских детей.
Роды почти всегда принимались на дому. К сожалению, они считались грязным делом, и человек рождался на полу, на тряпках, овечьих шкурах, с помощью «бабок». Врача вызывали лишь тогда, когда роды затягивались и «бабки» ничем не могли помочь. Разумеется, вызов врача могли себе позволить лишь состоятельные семьи, а в горных местностях врача нельзя было достать ни за какие деньги. Дети рождались обычно слабые — весом от 1800 до 2500 граммов. Каждый второй из них умирал во время родов и в раннем возрасте от туберкулеза, детских инфекционных болезней, от диспепсии, связанной с неправильным вскармливанием консервированным молоком, так как у большого числа женщин отмечалась гиполактия.
Никаких ясель и детских садов не существовало.
Детство приносило большинству маленьких йеменцев очень мало радостей. Известно, например, что всюду дети в возрасте около восьми-десяти лет начинают строить подобие жилищ, сооружаемых взрослыми. У нас, в средней полосе, это обычно шалаши (из веток, досок, сена). Дети эскимосов строят домики из снега и льда. А маленькие йеменцы в горной части страны строят шалаши, как мы неоднократно наблюдали, под навесами скал или в пещерах, где три стены уже готовы, а четвертую загораживают камнями или вешают вместо двери какую-нибудь тряпку. Имитация «правдашных» домов в таком случае полная!
До революции 1962 года в стране вовсю бытовал так называемый фельдшеризм, когда далекие от медицины люди (не знахари и не шаманы) брались лечить. Одно и то же лекарство, обычно таблетки, продавалось самым разным больным. Нередко таким «лекарям» действительное назначение лекарства вообще оставалось неизвестным. Отдельные случаи выздоровления (или, вернее, приглушения болезни) следует целиком относить за счет магической веры большинства больных в таблетки. Но чаще подобное лечение кончалось, конечно, трагически. На все воля Аллаха!
Кроме того, до сих пор жители сел нередко обращаются за «медицинской помощью» к знахарям, которые лечат травами, заклинаниями, прижиганием. Наши врачи рассказывают, что почти у всех болевших йеменцев они видели рубцы на пояснице и в других местах — следы такого лечения, по-арабски — «моква». Знахари в отличие от «фельдшеров» владеют и приемами йеменской народной медицины, требующими тщательного изучения, прежде чем они будут отвергнуты или взяты на вооружение современной медицинской наукой.
По сей день много самых нелепых случаев происходит в Йемене из-за религиозных предрассудков, безграмотности и невежества населения. Королевские власти сознательно старались держать йеменский парод в темноте и невежестве, чтобы легче было угнетать и эксплуатировать его. Официально они объясняли это тем, что современное образование противоречит исламу. В результате до сегодняшнего дня возможны случаи, когда на вопрос о возрасте вам ответят: «Не знаю». Как-то я спросил об этом юного сотрудника одного из министерств ЙАР. Совсем не собираясь производить на меня незабываемое впечатление своим ответом, он сказал: «Может быть, семнадцать». Пастухи не знают числа овец в своем стаде, матери — точного числа своих детей. И это быль, не сказка. Просто этих людей никто и никогда не учил считать, так же как никогда не велось регистрации рождаемости и смертности.
По караванной дороге из Таизза в Ходейду и обратно (теперь по этому маршруту с помощью Советского Союза проложено современное шоссе) нам неоднократно случалось проезжать очень своеобразный город — Забид. Приходилось и останавливаться в нем. Забид интересен прежде всего историей своего создания. Он был основан в 819 году Мухаммедом ибн Абдаллой ибн Зиядом, основателем царства Зиядидов. Это царство было первым государством, независимым от Арабского халифата, в состав которого Йемен был включен в 628 году. По велению Мухаммеда город был обнесен крепостной стеной и объявлен столицей царства. В дальнейшем Забид неоднократно бывал феодальной и племенной столицей. Ныне главными достопримечательностями города являются Большая мечеть и мечеть Аль-Ашаир. Последняя, основанная в 1012 году, известна тем, что в ней начиная с XI века помещался знаменитый на средневековом Арабском Востоке университет.
Сегодня же невежество результат сознательной политики монархии — прямо-таки удручает. Один из врачей-иностранцев, работавший в больнице Таизза, рассказал, как однажды к нему привезли на верблюде большой деревянный ящик. В ящике оказалась мертвая женщина. Йеменец объяснил, что эго его умершая жена, которую он похоронил вчера. Но сегодня ночью во сне голос Аллаха сказал ему, что в чреве покойной жены остался ребенок. Поэтому он и обращается с просьбой достать ребенка.
Не побывав в Йемене, трудно поверить, что этот случай — не сказка для взрослых. И такие эпизоды случаются каждый день, так что даже острота восприятия их притупляется.
Путешественников по Йемену никогда не переставило удивлять отношение подавляющей массы жителей страны к смерти. Рассказы очевидцев публичных казнен свидетельствуют об отсутствии внешнего проявления эмоций сострадания, жалости, гнева к палачам и т. п.
Самые пытливые исследователи объясняют безразличие к смерти (а иногда даже зависть к уходящим в мир иной) властью религии над умами и сердцами лютей. «Ушедших там обласкает Аллах, а нам тут еще предстоит мучиться в бесконечных земных заботах о хлебе и кате» так примерно рассуждали до недавнего времени собиравшиеся на казнь жители йеменских городов и деревень. Интерес же к казням объяснялся тем, что они были единственным официально разрешенным зрелищем. Любопытство вызывала сама церемония казни, возможность посмотреть заодно на сограждан и показать свой последний наряд.
Смерть — это воля Аллаха, против нее человек бессилен, поэтому и не следует помышлять о том, чтобы как-то ей противодействовать. Такова жизненная мудрость и философская позиция по отношению к смерти большинства арабов в Йемене, равно как и во многих других местах Арабского Востока.
Экономическая и социальная отсталость проявляются в Йемене нередко самым неожиданным образом.
Вот вчерашние феллахи, ныне разнорабочие, трудятся на трассе будущей дороги. В руках у них штыковые лопаты. Но что это? Они не нажимают на выступ лопаты ногой, а работают, как вчера, ручной сохой или заступом, вгоняя лопату в землю с размаху лишь тяжестью рук.
На улицах йеменских городов можно видеть, как тяжелые мешки переносятся не на плече или верхней части спины, как это легче всего, а на пояснице, для чего надо согнуться в три погибели.
Читатель может спросить: причем тут экономическая и социальная отсталость? Ведь и в Европе не все умеют носить мешки. Ответ на такой вопрос довольно прост. Для того чтобы научиться пользоваться лопатой, нужно ее иметь. Когда же руки не держали другого орудия труда, кроме Заостренной палки, просто не у кого перенять и навык обращения с лопатой. Из-за отсутствия каких-либо других средств борьбу с саранчой деревенские жители ведут обычно по старинке: женщины бьют в медные тазы и издают пронзительные крики, мужчины размахивают тряпками и палками. Перенесение современных методов ведения хозяйства на йеменскую почву (при отсутствии профессиональной подготовки у большинства феллахов или сельскохозяйственных рабочих) приводило иногда к печальным последствиям. Один из врачей рассказал, в частности, что ему пришлось лечить группу батраков, которые работали на кофейных плантациях и опрыскивали ядохимикатами кофейные деревья. Не будучи достаточно обученными обращению с распылителями, они в течение двух недель опрыскивали деревья против ветра, после чего все попали в больницу.