В 455 году остававшиеся до сих пор целыми стены города были разрушены новыми пришельцами — вандалами, которые нанесли сокрушительный удар всей Римской империи. Вандалов сменили византийцы. Целый век бесконечных набегов и войн превратили Лептис в город-тень, где продолжали влачить жалкое существование всего несколько сот нищих — в руинах, окруженных песками. Аналогичная судьба постигла и другой некогда цветущий город — Сабрату. При византийском императоре Юстиниане I (527–565) были предприняты попытки восстановить оба этих города, хотя бы частично расчистив их от песков; были воздвигнуты новые стены, ограждавшие небольшую часть прежних центральных кварталов городов-горемык.
Во время нашей экскурсии по Лептису за нами всюду следуют три загорелых сотрудника города-музея, одетые в синие форменные костюмы с серебряными пуговицами и бордовые фески. Один из членов нашей делегации, художник, машинально поднял кусок белого мрамора, пытаясь разглядеть его поближе. Тотчас раздались предупреждающие свистки и окрики сторожей. Художник поскорей отбросил злополучный камень. Мы, конечно, почувствовали неловкость, но утешились мыслью, что сокровища Лептиса надежно охраняются.
Византийские стены Лептиса построены из цементных блоков и булыжников, взятых из руин эпохи Севера. Охватывая всего только Старый Форум, Форум Севера и район порта, византийская Лептис представляла собой на деле уже не город, а сильно укрепленную морскую верфь с небольшим гражданским населением. Для защиты от нападений пиратов с моря был укреплен восточный мол порта. Для восстановления зданий внутри крепости также использовали кирпичи и камни развалившихся старых построек. Архитектурное и инженерное выполнение восстановленных зданий свидетельствует о спешке.
Лучшими творениями архитектуры и инженерного искусства в Лептисе византийской эпохи являются интерьеры зданий, доставленных целиком из Константинополя.
Великолепная, вызывающая изумление Базилика Се вера, давно переставшая уже служить как общественное здание, была расчищена от песка и мусора и восстановлена как церковь Богоматери. Под церкви были переделаны и еще четыре бывших общественных здания Леи-тиса. Новая Лептис Магна представляла собой, однако, лишь тень былого великолепия, созданного в период расцвета торговли и рабовладения. По-прежнему она подвергалась нападениям племен пустыни. Транссахарская торговля приходила во все больший упадок: караваны не могли уже быть защищены должным образом, а некогда богатые промежуточные торговые центры были разрушены.
После смерти Юстиниана, проявлявшего личный интерес к восстановлению городов Триполитании, власть над ними Константинополя и соответственно его поддержка стали чисто номинальными. В результате к концу VI века почти вся страна (включая Лептис Магну) оказалась под властью кочевых племен пустыни, не имевших ни навыков, ни средств для строительства городов или хотя бы для поддержания прежних в состоянии, пригодном для жизни в, них. Когда в Ливию в 642 году пришли арабы, Лептис выглядела уже не более как маленькая деревня. В ней новые завоеватели держали некоторое время небольшой гарнизон для охраны дороги от набегов местных племен. Окончательный удар по Лептис Магне был нанесен в XI веке разрушительными рейдами двух арабских кочевых племен — бени-сулайм и бени-хилаль. Песок завершил опустошение. Жемчужина погрузилась в него на века.
Новое знакомство с Лептисом началось для Европы в средние века — с грабежа и мародерства. Произошло это следующим образом.
В 1693 году турецкие власти дали разрешение французам на проведение раскопок в Лептис Магне. Выкопанные по этому разрешению статуи и 600 мраморных колонн по распоряжению Людовика XIV пошли на строительство Версальского дворца и церкви Сен-Жермен де Пре в Париже. В дальнейшем предметами, откопанными в Лептисе, были обогащены многие английские коллекции, а колонны оттуда были использованы британским королем Георгом IV при строительстве бутафорских «руин» в Вирджиния Вотер.
Процесс разграбления Лептиса особого размаха достиг в XVIII веке. Коллекции предметов искусства из Лептиса попали тогда в Лувр и в церковь Св. Джона на Мальте.
Раскопки с целью восстановления исторической ценности города, а не грабежа начались лишь в нашем веке. В мае 1970 года ливийская газета «Баргин» сообщила, что Лептис откопан всего на десять процентов. Но и этого достаточно, чтобы потрясти воображение современного человека: ипподром, общественные туалеты из мрамора, городской рынок с многочисленными специализированными рядами и прочее. Сохранившиеся остатки прилавков рыбного ряда, например, украшены каменными изваяниями рыб, как бы подвешенных на леске за хвосты. Прилавки зернового ряда из мрамора и гранита снабжены специальными углублениями с задвижками, соответствующими по величине определенной мере сыпучих тел. Когда задвижка подымалась, зерно оттуда сыпалось в тару покупателя, поставленную под прилавок…
Мы медленно продвигаемся вперед. Слушаем Тахи, фотографируем. И всякий раз в кадр непременно попадает один из трех синих мундиров или бордовая феска. Ничего не поделаешь! Рассказ Тахи уже убедил нас в необходимости сторожей.
Большое впечатление оставляет осмотр развалин городских бань и системы центрального отопления Лептис Магны. Особенно поражает умение древних людей обходиться без металлических труб.
В римскую эпоху бани в городах империи помимо своего прямого назначения выполняли и роль своеобразных клубов, где собирались, чтобы обсудить текущие события, узнать или сообщить новости. Бани были горячие, теплые и холодные. Делились они и по социальному признаку: для патрициев, плебеев и рабов. Бани патрициев, разумеется, значительно превосходили все остальные своей отделкой и оснащением.
Чтобы натопить горячие бани, дать им горячую воду и пар, древние ливийцы, как и римляне, поступали следующим образом. В скале вырубалась большая яма, которая заполнялась затем водой. Рядом на костре раскалялась добела огромная каменная глыба. В нужный момент камень сталкивался в яму. Вода мгновенно становилась горячей и поднималась, заполняя трубы и расходясь в отделения бани. По тому же принципу действовала и система городского центрального отопления.
Амфитеатр Лептиса рассчитан на пять тысяч зрителей и превосходит размерами театр Сабраты. Артисты, бывшие в составе нашей делегации, вышли на античную сцену с импровизированным диалогом. Мы, сидя «на галерке», без труда' улавливали все нюансы их речи. Неспроста древние обходились без микрофонов и динамиков. Но не только актеры выступали на этой сцене двадцать веков назад. Не на жизнь, а на смерть сражались здесь гладиаторы-рабы. Звон мечей и копий, стоны раненых и предсмертный хрип так же хорошо были слышны во всех рядах амфитеатра.
Многие колонны мертвого города увенчаны головами медуз, и не случайно. В море возле Лептис Магны — целые колонии этих животных, существующие здесь не одно тысячелетие. Мы это почувствовали в полном смысле «на своей шкуре», когда отправились купаться после осмотра руин. Медузы оставили на нас свои «сувениры», очень напоминающие следы крапивы. Обычный свой вид наша кожа приняла только спустя два часа, когда мы уже вернулись в Триполи.
Поездки по стране занимали далеко не все время нашего пребывания в ЛАР. В основном мы работали в Триполи, где довольно часто, нередко днем, но больше вечерами, с друзьями, работающими в ливийской столице не один год, отправлялись на прогулки по городу, стремясь обнаружить что-нибудь новое в примелькавшихся уже улицах и площадях, в заполняющих их людях. И иногда, несмотря на то что острота первых впечатлений притупилась, нам удавалось выявить забавное в обыденном, необычное в уже привычном.