Выбрать главу

— Знаете, я бы что-нибудь купил. Просто, как я уже сказал, я не очень люблю горячие напитки. Возможно, если бы в меню была какая-нибудь еда, — сказал он с ноткой мольбы в голосе.

— Хм, — сказала Вив, изо всех сил подражая Нещу. — Я приму это к сведению.

После того, как студент ушел, она взглянула на плиту, установленную хобом, и что-то кольнуло ее — зарождающаяся идея.

Она позволила ей просочиться наружу, пока шла за кружкой Хемингтона.

Лавка почти опустела, хотя один старый дворф сидел, спрятавшись в глубине, потягивая свой напиток и медленно водя пальцем по листу бумаги, шевеля губами во время чтения.

Вив повернулась и резко остановилась. Огромное лохматое существо сидело в центре лавки, растянувшись в квадрате солнечного света. Тандри стояла с другой стороны, широко раскрыв глаза.

Зверь, должно быть, весил десять стоунов и был размером с волка, но больше всего походил на огромного, лохматого и слегка закопченного домашнего кота.

— Это просто... появилось, — слабым голосом произнесла Тандри. — Я не видела, как оно вошло.

— Что это такое, ради всех чертей? — спросила Вив.

Массивное животное проигнорировало их обоих, зевнуло, выпустило все когти на передних лапах и выгнуло спину, томно потягиваясь.

— Ужас-кот, — раздался голос из-за спины Вив.

Пожилой дворф оторвал взгляд от своего листа:

— Н' видал их, д'вно. Предполагается, чо приносят уд'чу. — Он прищурился. — Или, могет быть, н'уд'чу. Забыл.

— Ты видел их раньше?

— Ага. Их было мн'го, когда я еще ходил на горшок. Хорошие крысоловы. — Он кашлянул. — И с'кратили популяцию бродячих собак.

Тандри побледнела:

— Может, нам... попробовать его передвинуть?

Ужас-кот посмотрел сначала на Тандри, затем на Вив зелеными глазами, похожими на блюдца. Они медленно превратились в щели, и комнату наполнил грохот отдаленного оползня. Вив поняла, что это мурлыканье.

Она подумала о глухих ударах по черепице крыши и украденном торте Лэйни. Она подумала о строках из стихотворения и Скалверт-Камне.

— Честно говоря, — сказала Вив. — Если я чему-то и научилась, так тому, что, если зверь еще не разозлился, не стоит до этого доводить. Я думаю, что оставлю все как есть. Может быть, он заблудился? Я почти уверена, что он живет где-то здесь.

Тандри с сомнением кивнула и протиснулась за прилавок.

Пожилой дворф зажал свой лист бумаги подмышкой, спрыгнул вниз и прошел мимо кота, почесав его за одним из его огромных ушей.

— Угу, хорошая девочка, — сказал он. — Скучал, чо не видал их п'близости.

— Как ты можешь сказать, что это девочка? — спросила Тандри.

Дворф пожал плечами:

— Догадк'. Но я н' собираюсь поднимать ей хвост, штобы узнать наверняк'.

Ужас-кошка не ушла, но Вив все же удалось заманить ее в угол лавки блюдом со сливками. Животное приблизилось с величественной грацией, оглядело комнату, а затем опустошило блюдо языком размером с лопату. Затем оно свернулось в большую лохматую кучу, звук его рокочущего мурлыканья утроился, и оно заснуло. Тандри явно испытала облегчение, убрав это существо с дороги.

Кафе снова опустело, и Вив начала подозревать, что это будет самая медленная часть дня, хотя она надеялась, что у них будет хотя бы один-два посетителя.

Но тот, кто появился на пороге, был последним мужчиной, которого она хотела бы видеть.

Феннус вошел в лавку, заложив руки за спину, и запах его духов струился как шлейф. Его волосы были модно заколоты, выражение лица лукавое. Эльф всегда обладал царственной осанкой. Вив не могла понять, как ему удавалось смотреть на нее свысока, хотя она была на две головы выше.

Она проработала с ним в команде много лет, и ни один из них не проникся симпатией к другому. Вив пыталась приписать это конфликту эльф-орк, но в глубине души знала, что это была взаимная неприязнь. Феннус всегда находил способы заставить ее чувствовать себя хуже — с помощью едва заметной интонации или тщательно подобранного слова, скользнувшего, как нож между ребер, настолько острого, что ты не замечал раны, пока не поднимал взгляд от лужи крови. И Вив была не прочь нанести прямой ответный удар, даже если часто бывало слишком поздно.

Она предполагала, что больше никогда его не увидит, и была этому рада. То, что сейчас он загораживал ее дверной проем, означало, что он чего-то хочет. Она очень надеялась, что ошибается.

Тем не менее, она заставила себя улыбнуться:

— Феннус! Вот так сюрприз.

Его улыбка была еще более фальшивой, чем у нее, хотя это едва ли портило его красоту.