«Тогда в воздухе предстали боги и гандхарвы тысячами, мудрецы и сонмы сиддхов из желания посмотреть на поединок. Заполненное также апсарами, якшами и ракшасами небо стало выглядеть, словно было затянуто тучами... и десять стран света, казалось, ярко пылали, когда выпускалось всевозможное оружие с обеих сторон... Эта битва не свойственна ни людям, ни асурам и ни ракшасам, ни богам и ни гандхарвам. Несомненно, это высочайшее сражение присуще Брахме... Вслед затем задрожала земля вместе с горами, лесами и деревьями. Начали дуть резкие, свирепые ветры, и взбушевались моря...»
Горько будут жалеть о своём незнании древних сказаний те, кто не услышит истины и пророчества во многих словах великого Вьясы. Следует обострить слух и зрение, ибо окрашивает он правду в разные цвета, наслаивая одни тона на другие, чтобы уяснили себе смертные суть вещей и увидали глубины зла, которое в своём разгуле может вызвать к действию самое мощное оружие богов.
И грознее грозного, страшнее зрелища погребального костра, ужаснее всего, что может явиться взору живущего на земле, было — или будет? — действие огня небесного оружия, о котором говорится, что, как только оно было приведено в своё проявление:
«Земля задрожала вместе с деревьями, взволновались реки и великий хранитель вод, океан, раскололись скалы. Подул больше ветер, померкло светило, льющее тысячи лучей, погас огонь... Семь пылающих солнц выпивают всю воду морей и потоков... И дерево, и травы, и сухое, и влажное — всё обращается в пепел... Затем на мир, иссушенный солнцами, с вихрем обрушивается пламя конца света... Сжигая всё, что есть на земле... Безжалостный ветер и это пламя конца света разом уничтожают пространства... Затем появляются в небе удивительные, расцвеченные гирляндами молний тучи, огромные, как стада слонов... Тучи сгущаются, прорезаемые пучками молний, мрачные, с ужасающим грохотом заволакивают они свод небес...»
Но всем, кто охвачен страхом, следует верить без колебаний в то, что беспредельна милость небожителей к людям. Вручая такое страшное, всеистребляющее оружие смертным, они неустанно говорят с героями, настораживая их мудрыми словами, подобными тем, что услышал один из воинов от всевладычного Шивы:
«Пусть никогда не будет оно направлено против людей! Используй его лишь в крайней нужде, когда всё остальное твоё оружие будет отбито!»
Следует сохранять в живущих веру в то, что и бессмертные боги, и мудрые смертные люди не дадут свершиться непоправимому злу, и жизнь на земле не подвергается всепожирающей силе последнего огня.
Жизнь вечна, как вечна вселенная и вечна мудрость!
Вместо заключения
Восточное побережье Индии — это беспредельно долгая линия белопесчаного пляжа. И шелест волн, набегающих с чистого синего раздолья Бенгальского залива. Они набегают, омывают песок, откатываются, набегают снова, и снова, и снова...
Идём вдоль кромки воды. Под босыми стопами упруго пружинит ровная гладь светлого песка. Если взглянуть со стороны берега, то все идущие здесь отражаются в этой глади, как в зеркале. Отражения на миг размываются волной, а затем появляются вновь. Мелкие прозрачные крабики щекочут ноги. А иногда можно найти раковину, большую перламутровую вестницу глубин. Но редко. До восхода солнца местные мальчишки собирают всё, что может пригодиться на продажу.
Бредём, смотрим на синие воды. Тишина. И лёгкий ветерок
Вдруг видим впереди группу людей. Они стоят неподвижно и внимательно разглядывают что-то. Ярко цветут под солнцем женские сари, и белеют одежды мужчин. На что это они смотрят? Да и не просто смотрят, а как будто и молятся — подносят к лицу сложенные ладони и не то шепчут, не то тихо произносят что-то. Мы подошли, заглянули и остановились, поражённые.
На песке лежало пятиметровое изваяние бога. На песке и — из песка. Изваяние из песка. Этот мокрый песок, плотный, как глина, давал возможность создавать из него любые формы. И мастер, создавший этот шедевр, сидел тут же на корточках, подправляя и заглаживая своё изделие. В это утро им был создан здесь бог Вишну.
Тонко вылепленному лицу бога было придано выражение покоя и доброты, и его огромные глаза были устремлены к небесам, к его вечной обители. Голову его венчал шлем, а на груди был обозначен отличительный знак Вишну — большой драгоценный камень в оправе. Четыре его руки, мягко согнутые в локтях, держали известные всем в Индии отличительные его атрибуты: диск-чакру, палицу, раковину и цветок лотоса. С плеч как бы ниспадал шарф, а бёдра и ноги были задрапированы искусно изображёнными складками дхоти — традиционной набедренной повязки.
И настолько чётко и точно было всё это воспроизведено, что казалось, будто тут предстала перед людьми выплывшая из неведомых глубин земли дивная скульптура. Старинная скульптура, истинное произведение древнего ваятеля. И пришедшие сюда молились своему богу.
Потом мы узнали, что такие изваяния из песка делают в Индии с незапамятных времён. Это одна из форм богослужения и богопочитания. Мастер с молитвой приступает к работе при первых проблесках рассвета. Его руки двигаются уверенно и быстро — ведь такие художники с детства усваивают приёмы своего творчества, воспринимая их от отцов и дедов, поколение за поколением. В течение дня приходят верующие, желающие поклониться этому изображению бога и поднести скульптору посильные дары, как это делают в каждом храме, вручая жрецу свои пожертвования богу.
Но вот надвигается вечер, солнце склоняется к дальнему горизонту, и автор собственноручно разрушает своё творение. Прилив во тьме ночи разравнивает песок, и от дивной работы художника не остаётся и следа. Но перед утром мастер снова появится на берегу, чтобы воссоздать живой образ бога во всей его красоте и святости. Здесь опять возникнет из песка бог Вишну, потому что семья этого скульптора любит его более горячо, чем других богов индуизма. А в других местах могут возникнуть изображения бога Шивы или любого другого божества, как и богинь, и милостивых, и гневливых. И все изваяния призывают верующих к поклонению и молитве.
Эти удивительные творения из песка возникают каждое утро, из года в год, из века в век. И лишь месяцы летних муссонных дождей прерывают на время этот непрерывный творческий процесс, заливая всё на земле потоками небесной воды.
Скульптуры из песка... Эти недолговечные однодневки таят в себе вечность. Их существование в столетиях может быть изображено графически как нескончаемый пунктир, тогда как жизнь каменных фигур богов — это сплошная линия, тянущаяся сквозь века. Мастера издревле знают все приёмы изображения каждого божества — от рубежа новой эры дошли до нас описания и указания, строго определяющие все размеры и соответствия частей лица и тела фигур, не говоря уже о соотношении размеров и поз каждой из фигур, входящих в групповую композицию.
Тонко разработанные правила камнерезной работы содержат иногда поразительные предписания. Так, в число единиц измерения деталей изваяния божества входили и такие, как несколько пылинок, видимых глазом, или определённое количество зёрен горчицы или ячменя и т.п., ведь от правильного изображения облика божества зависела его милость к молящимся. И — что гораздо важнее для мастера — гнев бога могли вызвать искажения, допущенные скульптором по небрежности.
Текут и утекают столетия, а изображения богов продолжают жить и возрождаться. Их высекают из камня, вырезают из дерева и слоновой кости, рисуют на стенах, тканях, бумаге, досках и сосудах, лепят из глины и из песка. И те, кто верит, обращаются к ним в храмах и у домашних алтарей, и всюду, где увидят эти изображения, чтобы через них передать небесам свои тревоги, просьбы и надежды.