Либидо с транспортом почти не работает. Он, как легко догадаться, больше по медицинской части. Ещё в восьмом классе он почти всегда приходил в школу пьяным и мирно посапывал на задней парте. А в десятом достал колёс, которые полагалось принимать по четвертинке или в крайнем случае – половинку. Не знаю, где он их достал, никогда таким не интересовался. Но точно не через мою тётку Елену Диодоровну, она наркота за квартал чует. Может быть, через ту самую бабку с Рейха, пока она ещё жива была.
Итак, колёса. Которые надо принимать по четвертинке или в крайнем случае – половинку. Либидо не долго думая зажевал перед уроком две целых. На уроке посинел и брякнулся затылком на пол. Был поспешно госпитализирован. Откачали.
Как подумаю об этих упырках – так мне сразу страшно становится. Как таких вообще земля носит?
Жопа, тебе страшно?
Дело было летом 2010 года. Мы с друганом Роллтоном жрали Лидский пивас на берегу под почётным знаком МВД, а потом спустились к воде, чтобы отлить в камышах.
Я своё дело сделал, поворачиваюсь – Роллтон так и стоит расстёгнутый и куда-то пялится вдаль.
Я смотрю в ту же сторону и вижу, что на том берегу за деревьями поднимается как бы светящийся шар.
– Ты тоже увидел? – спрашиваю.
– Ага. А чего он мигает?
– Да не мигает он! – говорю я.
– Говорю тебе, мигает!
– Ты что, в глаза ебёшься? Не мигает он, ровно горит.
– Говорю тебе, мигает. Там что-то по азбуке Морзе. Ты ссышься признаться, потому что её не учил.
Так могло и до драки дойти. Но тут шар развернулся и мы увидели, что это никакой не шар, а самая настоящая Попобава.
Странные люди на турниках
Однажды меня пробило на занятия спортом. Купил кеды abibas, к ним такие же полосатые штаны, толстовку и кепарик, чтоб соответствовать.
И с утреца – на пробежечку. По родному Силикатному, где фабрики дымные и труба нефтезавода с вечным огнём.
Первое время бодрило. А потом состоялась эта странная встреча.
Бегу я как-то, часиков в шесть, по Силикатному. И возле той лестницы, с которой много лет назад чуть не навернулся мой дед Селифан, я вижу странного чела.
Он тоже одет во что-то спортивное, коротко стриженый, морда сосредоточенная. Но под высоко стоящей шапкой угадывалось нечто, похожее очертаниями на петушиный гребень.
Этот незнакомец шёл к турникам. Там его уже ждала компания таких же – куртки и штаны у всех разные, но у каждого такая же шапка и под ней тоже вроде бы гребень.
– Ко-ко-ко! – сказал тот, что стоял под турником.
– Ко-ко-ко! – отозвался тот, которого я заметил первым.
А потом они включили на колонке трек Миши Маваши и принялись всей петушиной компанией вертеться на турниках в разные стороны.
Домой я бежал со спринтерской скоростью. Выкурил пачку сиг и решил, что хватит с меня спорта.
Нехороший ларёк
А вот моего деда Селифана не спасли никакие вредные привычки.
Он был первый из нашей семьи, кто поселился на Силикатном. Работал на железной дороге и сам дымил, как паровоз.
И однажды зимним вечером у него закончились сигареты. Поскрёб дед Селифан по сусекам, и, под ворчание бабки, отправился по темноте к ларьку.
А до ларька было два километра.
Силикатный тогда ещё только начинали застраивать. И наша одинокая хрущёвка так и торчала островком советского быта среди каких-то недостроев, бараков, сараев и пакгаузов. А фонарей пока ещё не завезли.
Но дед отважно отправился в путь по заснеженной грязи Силикатного.
Наш дом стоит в такой как бы яме, так что к проезжей части надо подниматься по лестнице. Но лестницу за вечер прихватило льдом и уже на верхней ступеньке дед Селифан поскользнулся, чтобы неминуемо прокатиться вниз по обледенелым ступенькам и переломать себе ноги и пару рёбер.
– А вот вам нехер! – успел крикнуть дед, схватился за металлическое перило и избежал падения.
Потом, уже на улице к нему прицепилось что-то мутное, похожее на тень кошки. Оно прыгало то справа, то слева в огнях проезжавших машин. Дед попытался от неё оторваться, но ничего не получилось. И он просто забил.