– Говори, дочь моя, – пробормотал козел. – Я знаю, что ты одна из моих самых верных поклонниц.
– Тебе известно, господин, – продолжала ведьма, – что великий герцог Ф… и его жена – ревностные, преданные и верные христиане. И ты также знаешь, что у них есть дочь, прекрасная как солнце, которую они боготворят. Каким счастьем было бы для меня устроить так, чтобы это прекрасное существо умерло медленной смертью, чтобы этот цветок увял молодым и прелестным, и чтобы зародилось отчаяние в сердцах ее родителей, и поддались бы они твоим сильным искушениям! И разве это не было бы виртуозным финалом – умертвить также их самих после двух или трех месяцев невыносимых страданий! Ведь тебе ничего не стоит, мой господин, подтолкнуть их к самоубийству!
Ужасная гримаса, которая, несомненно, заменяла у дьявола улыбку удовольствия, искривила козлиную морду, а в козлиных глазах замелькали огни, которые невозможно описать.
– Если ты сделаешь это, – ответил творец зла. – Ты станешь самой любимой моей дочерью.
– Тогда награди меня, господин. Ибо вот уже неделю принцесса страдает, и никто не может объяснить причину ее недуга, а уж найти средства, чтобы ее излечить, никто не может и подавно.
– Ты не боишься, что кто-нибудь найдет лекарство от ее болезни?
– Нет, господин, потому что заклинание, наложенное на нее, спрятано в огромной жабе, которая живет под разбитой статуей, брошенной в далеком конце герцогского сада. Пока эта жаба жива, болезнь будет продолжаться, а принцесса будет умирать.
– То, что ты говоришь, очень меня радует, Бассоти, и я хочу, чтобы мне об этом рассказывали почаще и поподробнее. Я благодарен вам за все, что вы сделали, – продолжал дьявол, – и вызываю вас сюда в следующую субботу.
Сказав это, лукавый потряс головой, тут же грянул оглушительный гром и трон исчез вместе с тем, кто на нем восседал. Все вокруг погрузилось в полную темноту.
Вскоре после этого Исар услышал, как ведьмы с шумом поднялись в воздух и полетели. Теперь в тусклом свете луны он разглядел причудливые линии теней, которые устремились к тем точкам горизонта, откуда прежде появились, и там медленно исчезли в клубящихся черных облаках.
Тогда Исар посмотрел на ветви дерева и увидел там юношу, который призвал Исара отбросить страх. И ангел сказал ему: «Выполняй свой долг, как и я выполняю свой!». Затем, расправив крылья, он вознесся к небу, оставляя за собой искры яркого света и небесное благоухание, которое взбодрило окоченевшие руки и ноги ребенка и придало тепла и мужества его сердцу.
II.
Прошел месяц с тех пор, как Исар стал свидетелем того страшного сборища. Полный веры в слова ангела, он отправился совершать благое дело, к чему так стремилось его доброе сердце. Будучи полон решимости преодолеть все препятствия, которые могли бы встретиться ему на пути, он шел день и ночь в сторону Италии, потому что в одном из ее небольших государств правил великий герцог Ф…
Как он мог беспрепятственно пройти через множество стран, не имея средств и даже не зная языков? Легенда об этом молчит. Как утверждают жители баскских провинций, он добрался до цели и до ворот дворца, в котором жил великий герцог.
Нашему молодому путешественнику было бы, разумеется, непросто встретиться со столь важной особой, если бы не герцогиня, которая, возвращалась из ближайшей церкви, куда она приходила, чтобы молиться за выздоровление своей дочери, именно в это минуту не входила во дворец и, заметив у ворот бедного ребенка, не решила, что он пришел за милостыней. Поэтому она поманила его и вручила ему серебряную монету, сказав:
– Прими эту милостыню, бедное дитя, и попроси нашего дорогого Господа, чтобы к моей дочери вернулось здоровье. Молитвы невинного ребенка – очень богоугодное дело. Они, несомненно, вызовут Его благосклонность, в которой Он нам отказывает.
– У вас больна дочь? – кротко спросил он.
– Да, моя дорогая дочь.
– Что ж, – сказал Исар. – Тогда я ее вылечу.
– Ты? – изумленно воскликнула герцогиня – Бедное дитя! Тебе, наверное, неизвестно, что лучшие и умнейшие врачи на свете отчаялись добиться исцеления?
– Я, конечно, не знал об этом. Все, что я знаю, это то, что я прибыл сюда именно за тем, чтобы вылечить принцессу, и я ее вылечу!
Герцогиня, онемев от изумления, пристально посмотрела на Исара, который, окруженный ее слугами, стоял с непокрытой головой, был невозмутим и бодр, но вел себя скромно, а его светлые кудри ниспадали локонами ему на плечи.
Его ясный взгляд был честен и непорочен, а отразившаяся на его губах улыбка была столь нежна и обаятельна, что герцогиня, посоветовавшись немного с придворными дамами, которые ее сопровождали и которые молча согласились на то, чтобы герцогиня позволила ребенку осуществить его намерение, взяла Исара за руку и повела его вверх по роскошной лестнице дворца.