Новая христианская религия повела борьбу и с языческими обрядами, и с матом, который оскорблял матерей, Богородицу и самого Бога. Однако мат так и не исчез, а только стал неофициальной, нецензурной частью русского языка. В трудные минуты человек не молился, а матерился, не задумываясь о смысле произносимых им слов. Сегодня, как и тысячу лет назад, сквернословие по-прежнему остается самым распространенным общественным недугом.
В 2005 году археологи обнаружили в Новгороде берестяную грамоту странного содержания. Странного, если не сказать скандального. Новгородцы Жирочка и Тешка просят Вдовина урезонить какого-то Шильца: «Скажи Шильцу: зачем пошибаешь чужих свиней? А рассказала Ноздрька. А тем самым ты осрами весь Людин конец. С Торговой стороны грамота про коней, с которыми ты то же сотворил».
Слово «пошибать» в старославянском языке имеет несколько значений, и в том числе «изнасиловать». В ранее найденных документах этот глагол использовался, когда говорилось о наказании за «пошибание боярских дочек». Тогда выходило, что злополучный Шильник осрамил весь Людин конец тем, что занимался скотоложством?
И все же, в конце концов, ученые сняли с Шильца незаслуженное обвинение. Покопавшись в словарях, они обнаружили еще одно значение слова «пошибать». Оно означало «наводить порчу». Эта версия логично вписывается в события 1115 года, о которых сообщает Новгородская Первая летопись. В городе тогда начался массовый падеж скота, что привело к массовым беспорядкам. Обвинение в наведении порчи на скот были довольно распространенным делом. В ответ на это обвинение жители Л юдина конца разгромили дворы неревских бояр-клеветников и за это были заточены князем Владимиром в киевскую тюрьму.
Если обвинения в зоофилии наших далеких предков остались недоказанными, то гомосексуальные отношения не были чем-то из ряда вон выходящим. Недавно в Государственном архиве Швеции петербургский историк А.А. Селин нашел любопытный документ, в котором некий юноша жалуется кому-то из власть имущих на новгородца по имени Федор, который склонил его к противоестественному разврату.
«Дня по се, государь, во 120 (1612) году, было, государь, у того Федора изюм ягоды и яблоки, и тот, государь, Федор ко мне изюм и яблока присылал, а сказывал, что тоби то от меня гостинцы, и яз, государь, в ти поре был глуп и мал и нем, у него изюм и яблоки имал, а яз чал, государь, что он и вправду ко мни изюм и яблока в гостинцах присылал, и учал, государь, тот Федор ко мни приступати, а хотил со мною бездилье сотворити, чтобы я с ним бездилье сотворил, и яз, государь, в ти поре был глуп и мал и нем, и не смил я того отцу сказать, и яз, государь, за неволь с ним блуд сотворил, и как, государь, я стал поболши, а ума, государь, у меня прибыло, и яз, государь, в ти поре ему сказал, что отойди ты от меня, Федор, прочь, и он, государь, тому 2 дня во 124 (1616) году мни, государь, грубечи, а отцу моему убыток чинитци, приставши, государь ко мни в Великом Новегороде в тритцети в восми рублех напрасно, а мни, государь, стало на чюжем городе, не хотил я с ним тяготца, с ним помирился, адал, государь, я ему напрасно три рубли денег, и всего, государь, мни стало се убытка… восмеи рублей».
Любопытная деталь: автор «голубой челобитной» жалуется не на склонение его к содомии, а на то, что совратитель по имени Федор склонил его к ней обманом, а потом шантажировал его и причинил материальный урон в размере восьми рублей.
А Фоменко против!
13 июля 2000 года на Троицком раскопе в Новгороде археологи сделали потрясающую находку — три соединенных между собой деревянные дощечки 20 х 16 см, покрытые воском и полностью исписанные псалмами царя Давида, в том числе «Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его…». Находка получила название «Новгородской псалтири» или церы (особого рода книга с текстом на восковом слое).
До сих пор самой древней книгой славянской цивилизации считалось «Остромирово Евангелие», датированное 1056—1057 годами. По мнению академика Янина, цера старше как минимум на 50 лет, поскольку она была обнаружена в культурном слое на 30 см ниже деревянного сруба 1036 года (возраст этой постройки был установлен по годовым кольцам бревен, из которых она была сложена). А из предыдущих исследований хорошо известно, что скорость роста культурных слоев в Новгороде — 1 см в год. Эту датировку подтвердил радиоуглеродный анализ, проведенный в известной лаборатории г. Упсала (Швеция).
Текстологический анализ книги, проведенный академиком Андреем Зализняком, на основании характерных ошибок подтвердил, что автором рукописной книги был новгородец, один из самых первых грамотных русских людей. Это, действительно, великая находка для всего славянского мира.
Однако, как водится, нашлись несогласные. В этом качестве в очередной раз выступили А. Фоменко и Г. Носовский, задавшиеся целью опровергнуть буквально все кардинальные положения всемирной истории. Эта вроде бы нелепая затея оказалась выгоднейшим коммерческим предприятием.
Находка церы в Новгороде никак не вписывалась в «новую хронологию» и ее авторы поспешили датировать церу XVII веком, а заодно поставить под сомнение сам метод дендрохронологии, то есть датировки археологических находок по годовым кольцам деревьев, в данном случае новгородских мостовых.
Приведем только один перл Фоменко, относящийся к Великому Новгороду: «Исторический Великий Новгород это на самом деле Владимиро-Суздальская Русь, а знаменитое Ярославово дворище это город Ярославль на Волге. А в том городе, который стоит на реке Волхов и сегодня выдается за древний летописный Великий Новгород, не было ничего того, о чем сообщают летописи, говоря о Великом Новгороде».
Совершенно очевидно, что перед нами современная легенда, но легенда злонамеренная, продиктованная интересами, не имеющими никакого отношения к науке. Приведем одну цитату из статьи Валентина Лаврентьевича Янина: «Популярность творений Фоменко несомненна. И дело здесь не только в эксплуатации академиком своего звания. Мы живем в эпоху тотального непрофессионализма, разъедающего все общество — от властных структур до низших ступенек образовательной системы. Средняя школа плодит дилетантов, полагающих, что их мизерного и ущербного знания вполне достаточно для того, чтобы судить профессионалов. Общество, воспитанное на скандалах, жаждет негатива и эпатажа. Оно любит фокусы Дэвида Копперфильда и Анатолия Тимофеевича Фоменко…»
Одиссея Софийского креста
Случается, что старинная легенда вдруг оживает в наши дни. Поразительная история произошло с главным купольным крестом Новгородской Софии.
Купольный крест из кованой меди с позолотой был установлен на Софийском соборе в ходе его реставрации, осуществлявшейся на рубеже XIX и XX веков под руководством академика В. В. Суслова. Его высота более 2 метров, ширина около полутора метра. Крест увенчан металлической фигурой голубя.
Осенью 1941 года в оккупированный немцами Новгород вошла испанская «Голубая дивизия» — так неофициально называлась 250-я добровольческая дивизия вермахта, сформированная в Испании и получившая свое название благодаря голубому цвету рубашек фалангистов. Для испанских фалангистов их участие в войне против СССР было «ответом Сталину» за участие в Гражданской войне советских добровольцев. Для генерала Франко отправка добровольцев позволяла уклоняться от прямого вступления Испании в войну, к чему его настойчиво призывал Гитлер. Помимо идейных борцов с коммунизмом в составе дивизии было немало студентов, крестьян, безработных, надеявшихся таким способом помочь своим семьям в разоренной Гражданской войной Испании. К их числу принадлежал деревенский парень из Ламанчи по имени Мариано Полонио.
Немцы пренебрежительно относились к своим испанским союзникам, ставя их на самые опасные участки фронта. Понеся тяжелые потери сначала под Новгородом, а потом под Ленинградом, испанцы были отозваны на родину.
Главный купольный крест Софийского собора вместе с сидящим на нем металлическим голубем был сбит в 1942 году во время артобстрела. Немногочисленные новгородцы, остававшиеся в городе, сразу увидели в этом дурное предзнаменование. Словно сбылось старинное предание, гласившее: «Когда слетит голубь с софийского креста, быть Новеграду пусту». Вскоре город действительно был полностью разрушен. По свидетельству очевидцев, некоторое время крест висел над землей на металлических крепежных тросах, затем он бесследно исчез и считался безвозвратно утраченным.